Загадай желание - Веденская Татьяна

– Что случилось? – спросила она, развешивая выстиранное белье.

– Я не понимаю, что я тут делаю – в этом городе, – пробормотала Олеся, и через пять минут они уже сидели вместе на маленькой кухне Нонны, заставленной банками с консервированными помидорами, и Нонна учила Олесю, как ей следует жить.

– Тебе нужно больше общаться с нормальными людьми. Все актрисы – змеи, – сообщила Нонна так, будто это была секретная информация.

Потом Нонна познакомила Олесю с Анной, которой как раз нужны были любые клиенты, чтобы выплачивать деньги за квартиру, которую она, положа руку на сердце, не могла теперь себе позволить. Если что и сближало Анну и Нонну – так это катастрофическая финансовая недостаточность.

Олеся теперь стриглась и делала маникюр чуть ли не трижды в неделю, даже когда ей это было совершенно не нужно. Анна стала кем-то вроде ее личного стилиста, Олеся теперь даже майку без одобрения подруги не могла купить. С Нонной же Олеся общалась с опаской – ее приводили в трепет властный голос учительницы и желание всеми командовать. Хотя… чуть позже Нонна оказалась ей очень и очень полезна.

– Ну а у тебя чего стряслось? – спросила Нонна, заметив, наконец, что Олесю бросает из жара в холод и обратно. – Что, не пригасили сниматься в продолжении рекламы про кариес?

– Нет-нет, – подключился Ванюшка. – Она узнала, что пролетела мимо «Оскара», да, Олеська? И в этом году тоже? Так близко – и снова мимо?

– Что вы к ней пристали? – возмутилась Женя. – Может, у нее больше нет желания сниматься в рекламе кариеса! Это был такой абсурд, честно говоря, только после этого я поняла, как тяжела актерская жизнь.

– Да уж, тяжело оно – бремя славы. Да, Олесь? Скажи, часто ли тебя узнают на улицах? Не пытаются тебя почистить щеткой? – острил Ванюшка.

– Отстань! Между прочим, главное не то, что именно играть, а как играть, – насупилась Олеся.

– И ты была великолепна в этой роли. Сара Бернар, разрушающая зубы со всей неотвратимостью гнева Божьего. Критики с нетерпением ждут продолжения!

– Нет, надо все-таки сдать тебя в военкомат! – Женя всплеснула руками и швырнула в Ваньку скомканной салфеткой.

Ванюшка увернулся с легкостью пантеры – сказалось его увлечение альпинизмом.

– Надеюсь, ты в нее не сморкалась? А скажи, Олеся, если тебе предложат сыграть Венерическое Заболевание, ты тоже согласишься? – Ванька явно не собирался останавливаться на достигнутом. Только одно могло его обезвредить – немедленное тотальное уничтожение.

– Максим вернулся, – пробормотала Олеся, и все замолчали.

Все, включая Ванюшку, застыли, как парализованные, и уставились на Олесю. Женька так и продолжала сидеть с открытым ртом и салфеткой в руке. Нонна помрачнела и собралась было что-то сказать, но лишь покачала головой. Наконец она встала, перенесла свой стул и села напротив Олеси на манер плохого полицейского.

– Что ты сказала? – переспросила она тихо, разделяя слова по слогам.

– Максим вернулся. – Олеся тут же пожалела, что не дождалась Анны. Теперь она была беззащитна пред лицом Нонны всемогущей и карающей.

– Это какой Максим? – притворно равнодушным тоном продолжала Нонна. – Тот, который ушел от тебя со словами, что ты душишь его талант?

– Да, – скорее кивнула, чем сказала Олеся.

– Тот самый, который тебе изменял с твоей же двоюродной сестрой из Владимира? В твоей же квартире? Я ничего не путаю? Тот, который называл тебя бездарной идиоткой? Причем не просто так, а при нас? Этот Максим? Тот, который сказал, что если он когда-нибудь захочет детей, то не от тебя?

– Нонна! – воскликнула Женька голосом, полным боли и сочувствия. Не хотела бы она попасть под ее горячую руку. Женька отличалась от всех умением сопереживать чужим бедам, причем в этом своем умении она доходила до абсурда. Могла разрыдаться, вспомнив, как на ее глазах кого-то обрызгали грязью из-под колес. Или целый день переживать из-за истончения озонового слоя. Теперь вот она искренне страдала из-за того, как плохо Максим Померанцев обращался с ее подругой Олесей – такой беззащитной, такой уязвимой и, чего уж там, не слишком удачливой актрисой. Не бездарной, конечно, но… Впрочем, если уж на то пошло, то из всех них, тех, кто собирается тут, у Анны, чтобы посудачить и убить время, только у Олеси была настоящая мечта. Все остальные хотели только каких-нибудь пустяков. Если уж разбираться, только Олеся горела тогда, когда все остальные тихонько тлели.