Жажда странствий - Стил Даниэла

— На несколько дней… Но заклинаю, никому ни слова.

Она заснула, а он с улыбкой подумал, что не такой уж он плохой разведчик, как считала она. Он дал слово раздобыть необходимую англичанам информацию.

Глава 38

Пока Чарли утром одевался, Одри приготовила свои фотоаппараты и выпила чашку кофе. Завтрак им приносили в номер, здешние хрустящие булочки были потрясающе вкусными — Одри постоянно причитала, что она из-за них расплывается как на дрожжах. Мурлыча что-то себе под нос, она нечаянно бросила взгляд на туалетный столик Чарли и остолбенела.

— Зачем тебе мой паспорт? — спросила она. Обычно Одри держала его в боковом кармане сумки для фотоаппаратов, чтобы он находился под рукой на тот случай, если ей понадобится предъявить документы. Ей как американке всюду была зеленая улица, и, получи она английское подданство, ей было бы гораздо труднее передвигаться. Американский паспорт давал ей огромное преимущество — ведь Америка еще не вступила в войну.

Одри была представительницей нейтральной державы, не то что Чарли. Одри подошла к столику, чтобы взять паспорт, недоумевая, как он попал туда, пока Чарли лихорадочно соображал, как бы отвлечь ее. Он остановил Одри в ту секунду, когда она собралась было протянуть за ним руку, и спросил, налила ли она ему чаю, при этом схватил паспорт и пересек комнату, как будто хотел положить его в ее сумку, но поймал на себе ее настороженный взгляд. Она поставила чайник на поднос и пристально следила за ним.

— Это не мой паспорт, Чарли, ведь так? — Она быстро все сообразила, и Чарли проклял тот день, когда разрешил ей остаться в Каире. У этой бестии слишком хорошо варил котелок.

Но как теперь от нее отделаться?

Глядя на нее, он покачал головой:

— Не твой, Одри.

— Тогда чей?

Они смотрели друг на друга, застыв в разных углах комнаты, и впервые до нее стало доходить истинное положение вещей.

Одри вдруг поняла, что все эти годы он работал в разведке.

Чарльз и не собирался больше отрицать этого. Одно неосторожно брошенное ею слово могло погубить его.

— — Это мой паспорт.

Она кивнула: ей все стало абсолютно ясно.

— Я раньше и не подозревала, — сказала она почти шепотом. — Он на чужое имя? — Она не знала, до какой степени он будет сейчас откровенен с ней и насколько тесно он связан с разведкой.

— Моя мама была американкой, им ничего не стоило выдать мне этот паспорт.

Фальшивыми в этом документе были только въездные и выездные визы из самых разных точек земного шара. Судя по этому паспорту, Чарльз был заядлым путешественником-американцем, где только не побывал, но ведь для журналистов это обычное дело — им приходится много ездить. Чарльзу не составляло никакого труда разговаривать с американским акцентом, и, когда он продемонстрировал Одри свои способности, она была потрясена. На самом деле он научился говорить как заправский американец, прожив долгие годы с матерью. Он всегда с поразительной легкостью передразнивал своих американских друзей, а сейчас он старался чуть больше. Одри с тревогой смотрела на него.

— Это серьезно, да? — Он утвердительно кивнул головой.

Оба это понимали. — Можно, я тоже поеду?

— Нельзя.

— Скажи хоть, куда ты едешь.

И тут он совершил первую серьезную ошибку.

— В Триполи.

Больше он ничего не собирался говорить ей, но этого было достаточно, чтобы она все поняла.

— Господи, ты едешь, чтобы выяснить… — , Да, он ехал выяснить, кто же этот немецкий генерал. Ехал под видом американского журналиста, а потом вернется и обо всем доложит Уэйвеллу. — Чарли! Ты должен позволить мне поехать с тобой! — Судя по решимости, написанной на ее лице, отступать она не собиралась. — Тебе ведь нужны будут фотографии.

— Я сам буду фотографировать. Одри, ты никуда не поедешь.

— Если ты меня не возьмешь, я поеду следом за тобой.

— Ты совсем спятила!

— Кто станет сомневаться в том, что мы двое американских журналистов? И даже более убедительно будет выглядеть, если ты приедешь с фотокорреспондентом! Да еще девушкой! Тебя никто ни в чем не заподозрит. Ну же, Чарли… Дай мне шанс сделать эти снимки!

— Какого черта! Что это — конкурс для журнала «Лайф»?!

Неужели ты не понимаешь, глупая твоя голова, что рискуешь жизнью, если потащишься со мной?! Я еду в Порт-Саид, потом в утлой рыбачьей лодчонке доберусь до Триполи, Нас могут застрелить или потопить. Итальянцы могут принять меня за диверсанта. Или же немцы, что еще вероятнее.