Жажда странствий - Стил Даниэла

— Кто говорит? — рявкнул он в трубку, и Одри заулыбалась.

— Это я, дедушка, голубчик, твоя Одри!..

— Я слушал Уолтера Уинчелла.

Она быстро прикинула разницу во времени — все ясно, никакого Уолтера Уинчелла он слушать не мог. Сидел у телефона и молил Бога, чтобы она позвонила, но теперь нипочем не хочет, чтобы она догадалась.

— Куда тебя занесла нелегкая?

— Я в Чикаго, в отеле «Ля Саль». — Она подробно описала деду свой маршрут, во всяком случае, ту его часть, которую уже обдумала, сказала несколько слов об отеле «Ля Саль», который, впрочем, он отлично знал сам.

— Это еще что за дыра? Какие-нибудь дешевые меблирашки?

— Боже упаси! — Она засмеялась и вдруг почувствовала, как отчаянно ей его недостает. Господи, как далеко дом, как ей одиноко без деда. — Лучший отель в городе, ты здесь сам останавливался и рассказывал мне о нем.

— Хм, не помню.

Отлично помнит, она-то знала, только притворяется, вымещает обиду за свое одиночество.

— Когда ты едешь в Нью-Йорк?

— Завтра утром.

— Пожалуйста, сиди в купе и не разгуливай, мало ли какие проходимцы могут ехать в поезде. Надеюсь, у тебя отдельное купе? — В его голосе была тревога, это ее растрогало.

— Конечно, дедушка.

— Отлично, вот и сиди в нем. Ты позвонишь мне из Нью-Йорка? — Он спросил это смиренно, чуть ли не с мольбой, она никогда не слышала таких ноток в его голосе и едва не разрыдалась.

— Сразу же как приеду. — Она говорила с ним так нежно, и он, сидя у себя в библиотеке, кивнул. Ему хотелось поблагодарить ее, но он не умел. Какое счастье, что она позвонила ему из Чикаго!

— Где ты остановишься в Нью-Йорке?

— В отеле «Плаза».

— Ну, это еще ничего. — Он помолчал. — Пожалуйста, Одри, береги себя.

— Конечно, дедушка, обещаю. И ты береги себя, не засиживайся сегодня слишком поздно.

— Будь осторожна в поезде! — опять заволновался он. — Не выходи из купе!

Но назавтра она и думать забыла о строгих наставлениях деда, ее неудержимо влекло в вагон «люкс» с баром, где сидели и болтали веселые беззаботные люди. Ресторан был тоже превосходный, обед великолепный, его подавали официанты во фраках. Она оказалась за столиком вместе с четой молодоженов и в высшей степени солидным адвокатом из Кливленда. Дома его ждали жена и четверо детей, тем не менее он спросил Одри, не согласится ли она встретиться с ним в Нью-Йорке, и предложил отвезти на такси до отеля, но она отказалась. Сама наняла просторный лимузин, вытащила из сумочки «лейку» и из окна машины принялась фотографировать небоскребы в необычных ракурсах, прохожих, выхватывала из толпы смешные шляпы, забавные выражения лиц. У нее был острый глаз прирожденного фотографа, и, когда такси остановилось возле отеля, она еще какое-то время продолжала увлеченно щелкать «лейкой», поймав в кадр оказавшихся поблизости колоритных извозчиков. Когда она расплачивалась с шофером, тот с любопытством спросил ее:

— Вы туристка-любительница или профессиональный фотограф? — Сам он не мог понять: красивая, элегантная молодая женщина, а с фотоаппаратом обращается, как заправский репортер. Одри улыбнулась:

— И то, и другое.

Портье уже подхватил и понес ее вещи в отель.

— Хотите посмотреть Нью-Йорк? — предложил вдруг шофер.

— С удовольствием! — не раздумывая согласилась она и взглянула на свои часики. — Ждите меня здесь через час.

Стоял чудесный солнечный день, у нее масса времени, ее ждет огромный город, и она поедет знакомиться с ним одна!

Ровно через час Одри снова сидела в лимузине. Шофер оказался на высоте, и она смогла увидеть многие достопримечательности города, о которых и не подозревала, хотя уже не раз бывала в Нью-Йорке. Аппарат ее без устали щелкал, а когда в Гарлеме она сфотографировала двух маленьких девочек-негритянок, то купила им по мороженому.

Какой дивный день, какая дивная поездка, сколько волнующих, захватывающих впечатлений! Одри была потрясена всем увиденным, когда вернулась в отель, отсняв шесть катушек пленки.

На них был весь Нью-Йорк — и Гарлем, и Центральный парк, и Ист-Ривер, и Гудзон, и мост Джорджа Вашингтона, и Уолл-Стрит, и собор Святого Патрика, и без конца люди, люди, здания… Разговаривая вечером по телефону с дедушкой, она буквально захлебывалась от восторга. Радостное волнение переполняло ее весь вечер и в ресторане «Двадцать одно», куда Одри отправилась ужинать. Это был самый знаменитый ночной ресторан Нью-Йорка, один из немногих, куда женщинам можно было прийти без мужчин. На Одри было маленькое черное вечернее платье. Едва она села за столик, как возле нее оказались двое мужчин, но метрдотель тотчас же попросил их отправиться обратно в бар, откуда они сорвались, увидев Одри. Она возвращалась в «Плазу» одна, без кавалеров…