Тайный мир шопоголика - Кинселла Софи

Вот черт, теперь не знаю, делать мне довольное лицо или нет.

Чтобы скрыть смущение, снова отворачиваюсь к окну. Мы опять останавливаемся у светофора, и очень толстая дама в розовом велюровом спортивном костюме пытается перейти дорогу. У нее в руках несколько пакетов с покупками и мопс, ручки пакетов то и дело выскальзывают из пальцев. Толстуха в такой растерянности, что я почти готова выйти из машины и помочь ей. Но тут она вдруг роняет пакет на асфальт, из него вываливаются три огромные банки мороженого и катятся по дороге.

Не смеяться! — командую я себе. Веди себя как взрослый человек. Но смешок все равно прорывается через сжатые губы. Мельком гляжу на Люка — он тоже изо всех сил старается сделать серьезное лицо.

Толстуха семенит за мороженым, а следом за ней семенит мопс. Я больше не могу сдерживаться и прыскаю. А когда собачонка первой добралась до мороженого и вцепилась в крышку, я от смеха чуть не умерла. Оглядываюсь на Люка и глазам своим не верю. Он тоже покатывается со смеху, вытирая слезы. Боже, я думала, Люк Брендон вообще не умеет смеяться.

— Ужас, — наконец могу произнести я. — Конечно, потешаться над людьми нехорошо, но…

— Эта собака! — снова хохочет Люк. — Ну и собака, черт возьми!

— А костюмчик-то! — веселюсь я, когда мы проезжаем мимо толстухи, — она наклонилась над мороженым, выставив вверх свой необъятный зад. — Простите, но, по-моему, надо ввести запрет на производство и ношение розовых велюровых спортивных костюмов.

— Согласен, — говорит Люк и серьезно кивает. — Отныне ввожу запрет на розовые велюровые спортивные костюмы. И на галстуки.

— И на плавки с гульфиком, — брякаю я, мгновенно краснея. Ну кто меня за язык тянул говорить про трусы с гульфиком при Люке Брендоне? И торопливо добавляю: — На сладкий попкорн тоже.

— Решено, — говорит Люк. — Значит, так, отныне под запретом розовые велюровые костюмы, галстуки, плавки с гульфиком, сладкий попкорн…

— И клиенты с крупными купюрами, — подает голос таксист с переднего сиденья.

— Да, пожалуй, — соглашается Люк, — и клиенты с крупными купюрами.

— И клиенты, которых тошнит, — они хуже всех.

— Ладно…

— И клиенты, которые ни хрена не знают, куда их везти.

Мы с Люком переглядываемся и хихикаем.

— И которые не говорят на английском. Ох и достают же они…

— Понятно, — произносит Люк, — в общем… большинство клиентов.

— Не поймите меня превратно, — говорит таксист, сворачивая к универмагу «Хэрродс». — Я против иностранцев ничего не имею… Вот и приехали. По магазинам собрались?

— Точно, — отвечает Люк и достает бумажник.

— А что ищете?

Я в ожидании смотрю на Люка. Он ведь не сказал, что мы будем покупать. Одежду? Лосьон после бритья? Мне придется после каждого пробника нюхать его щеку? (Вообще-то я не против.) Мебель? Что-нибудь обычное, вроде письменного стола?

— Багаж, — отвечает он и протягивает таксисту десятку. — Сдачи не надо.

Багаж! Чемоданы, портпледы и тому подобное. Проходя по отделу и рассматривая аккуратные плоские чемоданы и сумки из телячьей кожи от Луи Вуиттона, я поражена. Багаж. Почему я раньше никогда не думала о багаже?

Тут надо вам кое-что пояснить. Вот уже несколько лет я живу по определенному магазинному циклу. По-моему, он несколько похож на фермерский. Только вместо пшеница-кукуруза-ячмень-пар моя система выглядит как одежда-косметика-обувь-одежда (этап отдыха у меня обычно отсутствует). Шопинг действительно сродни земледелию. Нельзя все время покупать одно и то же — нужно разнообразие, иначе вскоре все надоест и станет скучно ходить по магазинам.

Я была уверена, что в моем шопинге регулярности и разнообразия не меньше, чем у других. Надо вам сказать, я на этом деле собаку съела. Но посмотрите, чего я себя лишала все это время? Страшно подумать, сколько возможностей упущено. Чемоданы, дорожные сумки, шляпные коробки с монограммой… Коленки подкашиваются. Я присаживаюсь на покрытый ковром пьедестал, рядом с кожаным несессером.

Как я могла не замечать багаж? Как могла обойти вниманием целый рыночный сектор?

— Ну, как думаете? — спрашивает Люк. — Есть что-нибудь стоящее?

И теперь, конечно, я чувствую себя подлой обманщицей. Ну почему он, например, не захотел купить себе какую-нибудь классную белую сорочку, кашемировое кашне или хотя бы крем для рук? Я бы могла не только дать дельный совет, но еще бы и по ценам проконсультировала. Но чемоданы. В чемоданной сфере я неопытный новичок.

— Э-э… смотря для чего, — тяну я время. — Они все неплохо смотрятся.

— Да, это точно. — Он окидывает взглядом кожано-пластиковые залежи. — А вы лично какой бы выбрали? Если бы вам нужен был чемодан, какой бы вы купили?

Нет, это не к добру. Сейчас блефовать не стоит.

— Откровенно говоря, я в этой области не очень большой специалист.

— В какой, в магазинах? — удивляется Люк.

— В чемоданах. Я не часто с ними сталкивалась. Понимаю, надо было больше уделять этому внимания, но…

— Ничего страшного, — улыбается Люк. — С точки зрения любителя, какой бы вы выбрали?

Ну, это совсем другое дело.

— Хм. — Я деловито встаю. — Тогда давайте посмотрим получше.

Господи, как это весело. Мы выстроили в ряд восемь чемоданов и принялись давать им оценки за внешность, вес, качество внутренней отделки, количество отделений и карманов и прочность колесиков (для этого я прошлась туда-сюда с каждым чемоданом по очереди; к тому времени продавец устал слоняться за нами по пятам и оставил нас в покое). Потом мы выясняем, имеется ли в комплекте к чемодану портплед, и набавляем за это баллы.

Кажется, цена для Люка вообще не имеет значения, и это хорошо, потому что цифры на ярлычках астрономические. Однако удивительно, как быстро тысяча фунтов кажется вполне приемлемой ценой для чемодана, тем более что точно такой же кофр с монограммой Луи Вуиттона стоит в десять раз дороже. Я даже думаю, а не купить ли мне серьезный качественный чемодан вместо своей потертой дорожной сумки. Но сегодня мы делаем покупки для Люка, а не для меня. И, как это ни странно, выбирать вещи для других тоже очень увлекательно. В конце концов мы останавливаемся на темно-зеленом кожаном чемодане с модными колесиками и бледно-бежевом чемоданчике из телячьей кожи, который чуть тяжелее зеленого, но у него изумительная шелковая внутренняя обивка, и вообще он такой красивый, что я не могу на него налюбоваться. К бежевому прилагается такого же цвета портплед и не менее великолепный несессер. Ах, если бы я покупала для себя… Но выбор не за мной. Чемодан покупает Люк, так что ему и решать. Мы сидим рядом на полу и смотрим на чемоданы.