Тайный мир шопоголика - Кинселла Софи

— Так, Элизабет, ваша очередь.

— Прелестно. — Элизабет торопливо запихивает в рот остатки круассана. — Я ведь хорошо выгляжу? — Она встает, и с ее юбки осыпается целая куча крошек.

— У вас в волосах застрял кусочек круассана, — говорит Зелда. — А так все в порядке. — Она бросает на меня взгляд, и я едва могу удержаться от смеха.

— Люк! — В комнату влетает деловой херувим, размахивая мобильником. — С вами хочет говорить Джон Бейтсон. И еще прибыло два конверта.

— Спасибо, Тим. — Алисия берет конверты, вскрывает, вытаскивает бумаги и начинает их быстро просматривать, то и дело что-то отмечая карандашом на полях.

Тим достает ноутбук и с головой погружается в работу.

— Да, Джон, вижу я, к чему вы, на хрен, клоните, — тихим и жестким голосом говорит Люк. — Но если бы вы выслушали меня…

— Тим, — Алисия отрывается от бумаг, — можешь быстренько вывести доход по пенсионным вкладам «Флагстафф» за последние три, пять и десять?

— Не вопрос. — Тим еще ожесточеннее принимается колотить по клавиатуре.

— Тим, срочно распечатайте макет пресс-релиза по новому вкладу «Флагстафф», — распоряжается Люк.

Глазам своим не верю. Да они тут свой офис развернули. С компьютерами, модемами и телефонами. Вся компания Люка Брендона против меня и моей скомканной бумажонки.

И вот я смотрю, как из портативного принтера Тима выползают страницы, как Алисия относит их Люку, и меня охватывает неприятнейшее чувство. В общем, давайте по-честному. Мне никогда не одолеть эту команду. У меня ни малейшего шанса. Мне лучше отступить прямо сейчас. Прикинуться больной или что-то придумать. Сбежать домой и забиться в угол.

— Все готовы? — заглядывает в дверь Зелда. — До эфира семь минут.

— Хорошо, — откликается Люк.

— Хорошо, — нетвердо вторю я.

— Кстати, Ребекка, вам посылка. — Зелда входит в комнату и вручает мне большую квадратную коробку. — Я вернусь через минуту.

— Спасибо, — удивленно говорю я и с внезапным воодушевлением накидываюсь на коробку. Понятия не имею, от кого это и что там. Но наверняка что-то полезное, да? Может, срочная информация от Эрика Формана. Таблицы с какими-то цифрами, которые я могла бы представить в критический момент. Или секретный документ, о существовании которого не знает Люк.

Боковым зрением вижу, что брендониты побросали свои дела и наблюдают за мной. Вот я им сейчас покажу. Не только им приносят посылки перед эфиром. Не только у них есть свои тайные источники информации. Наконец мне удается справиться с липкой лентой, и я открываю коробку.

У всех на глазах оттуда вылетает большой красный шарик с надписью «Желаем удачи!», наполненный гелием, и устремляется к потолку. К веревочке привязана открытка. Не глядя ни на кого, я открываю открытку.

Лучше бы я этого не делала.

«Удачи желаем, удачи тебе, всегда во всем и везде!» — поет тоненький электронный голосок.

Я захлопываю открытку, готовая со стыда провалиться сквозь землю. С другого конца комнаты доносится хихиканье. Поворачиваюсь и вижу, как Алисия что-то шепчет на ухо Люку и по его лицу расползается ухмылка.

Да он смеется надо мной. Они все смеются надо мной и моим поющим шариком. Несколько секунд я не могу пошевелиться — такое унижение. В горле стоит жаркий ком, щеки пылают — какой уж тут ведущий эксперт…

Потом Алисия тихо говорит какую-то гадость и прыскает со смеху. И тут внутри меня что-то переворачивается. К черту их всех, вдруг думаю я. Им же просто завидно. Им-то никто шарики не присылает.

Я демонстративно открываю открытку.

«Удачи тебе, пытайся. Не бойся и не стесняйся. Возьми удачу с собой и помни, что мы с тобой», — пищит веселый голосок. А внутри написано: «Дорогая Бекки. Спасибо тебе за все, что ты для нас делаешь. Мы гордимся тобой и любим тебя. Твои друзья Дженис и Мартин».

Я смотрю на открытку, снова и снова перечитываю эти слова и чувствую, как подступают слезы. Дженис и Мартин действительно были моими друзьями долгие годы, пусть даже их сын слегка туповат. Они всегда были добры ко мне, даже когда своим дурацким советом я ввела их в заблуждение. Я обязана сделать это ради них. Я не могу их подвести. И не подведу.

Незаметно моргаю, делаю глубокий вдох и, подняв голову, натыкаюсь на непроницаемый взгляд Люка Брендона.

— Друзья, — спокойно говорю я, — желают мне удачи.

Аккуратно кладу открытку на стол — не закрывая, чтобы она продолжала петь, — шарик привязываю к своему стулу.

— Итак, — подает голос Зелда. — Люк и Ребекка, вы готовы?

— Еще как готовы, — невозмутимо отвечаю я и прохожу мимо Люка к двери.

По дороге в студию ни Люк ни я не произносим ни слова. Я украдкой кидаю на него взгляд, когда мы сворачиваем за угол, и вижу, что лицо его еще более бесстрастно, чем несколько минут назад.

Ну и пожалуйста. Я тоже могу притвориться бесстрастной. Тоже могу прикинуться деловой и строгой. Вздергиваю подбородок и иду широкими шагами, как Алексис Кэррингтон в «Династии».

— Так вы уже знакомы? — спрашивает Зелда, семенящая между нами.

— Да, — отрывисто отвечает Люк.

— Встречались по делам, — так же отрывисто отвечаю я. — Люк все время пытается навязать нам никчемные проекты, а я все время стараюсь держаться от него подальше.

Зелда смеется, а Люк злобно стреляет в меня глазами. Но мне плевать. Плевать, насколько сильно я его разозлю. Даже не так. Чем он злее, тем мне приятнее.

— Люк, вас, наверное, взбесила статья Ребекки в «Дейли уорлд»? — спрашивает Зелда.

— Ну, приятного там было мало.

— Представляете, он даже позвонил мне и пожаловался! — беспечно говорю я. — Люк, неужели правда так глаза колет? Не можете смириться с той гнилью, что скрывается под лоском рекламной кампании? Может, вам стоит сменить работу?

Тишина. Я поворачиваюсь к Люку. У него такое зверское лицо, что на секунду мне кажется, что он меня ударит. Потом он снова надевает непроницаемую маску и ледяным тоном произносит:

— Давайте просто пойдем в эту гребаную студию и покончим с этим цирком.

Зелда, вздернув бровь, смотрит на меня, и я улыбаюсь ей с самым невинным выражением. Люка таким злым я еще не видела.

— Ну вот, пришли, — говорит Зелда, когда мы подходим к дверям. — Внутри старайтесь не шуметь.

Она проталкивает нас в студию, и на секунду спокойствие меня покидает. Меня трясет, как Лору Дерн в «Парке Юрского периода», когда она впервые увидела динозавра. Потому что вот она передо мной — студия «Утреннего кофе». Диван, кресла, растения в кадках и все остальное залито нереальным, ослепительным светом.

Этого не может быть. Сколько раз я видела все это по телевизору? А сейчас я сама буду тут. Невероятно.