Завидные женихи (сборник) - Нонна Доктор

«Итого, – подытоживает она свои раздумья, видя, как за окном понемногу начинает брезжить серый рассвет, – мне, естественно, придется остаться и заботиться о них по-прежнему, чтобы они не сгинули совсем в этой чересчур радикально обновленной, ни на что больше не похожей стране…»

Уже за завтраком, правда, ее снова стали мучить сомнения. Ей, от рождения любопытной и до сих пор не повидавшей в этом мире ничего, кроме отечественных курортов, запали в душу слова Гордона о том, чтобы посмотреть на Америку своими глазами, не через призму предрассудков холодной войны и в то же время без огульного восхищения конституционными свободами, сформировавшегося у забитой цензурой советской интеллигенции за непроницаемым железным занавесом.

Гордону она об этом не сказала, но своим объявила, придя домой:

– Я лечу в Штаты, мальчики!

– Летишь с Гордоном, – уточнил Натан.

– Зачем? Думаешь, тебя там очень ждут? – откликнулся практичный Илья из ванной.

Все точки над «и» расставил сам Гордон, больше не повторив своего приглашения.

Тем не менее в Америку Инна все-таки попала, но позже, уже без него, и всего на месяц, которого ей, однако, хватило, чтобы понять, что дома она осталась не напрасно. В стране роскоши и блеска, где решительно каждый считал себя личностью, нескончаемые приемы, презентации и фуршеты, где она без выходных с утра до вечера переводила российскому бизнесмену Александру Лодыжинскому, сопровождали, как спутники, дела, связанные с деньгами. На русскую женщину, элегантно одетую, красивую, с манерами аристократки, внимание обратил только однажды официант, случайно уронив ей под ноги бокал с шампанским и многократно, витиевато извиняясь.

Доктор Чен, глава крупной компании «Санрайдер», излагал присутствующим суть сетевого маркетинга. Вокруг Инны сидели и стояли люди явно состоятельные, серьезные.

Может быть, поэтому или потому, что дела в спецшколе в последнее время шли не так уж хорошо и на четверых не всегда хватало, Инна стала вслушиваться еще внимательней, не только в целях точного перевода, но и для себя. К вечеру доктор Чен убедил ее окончательно, что будущее, в том числе ее собственное, именно за этой формой бизнеса, которая будто ковер-самолет из сказки, только садись и лети: предлагаемый товар сомнений не вызывал, а знакомых, чтобы выстроить необходимую сеть, у Инны, Ильи и Натана было более чем достаточно. Подогревала ее также мысль о сыне, которого, конечно, можно было бы пристроить к выгодному делу. По крайней мере, выглядеть солидным и убедительным Сережа умел не хуже своей матери.

В тот вечер, совсем озверев от чужого языка, Александр Лодыжинский принял решение хорошенько расслабиться. Ресторан, сауна, массаж, бар – все, что предлагала гостям гостиница «Лексингтон» на Третьей авеню. Будущий официальный представитель компании «Санрайдер – Россия», он нуждался в светлой голове для предстоящих деловых переговоров о разделе намечающихся прибылей с доктором Ченом.

– Готовьтесь, Инночка, сегодня вы всю ночь со мной, – предупредил он безапелляционно, полагая Иннино время своей собственностью.

– За всю ночь наценка, двести долларов, – тоже без обиняков заявила измотанная перевод-чица, не представляя, как выдержит круглосуточный марафон.

В ответ Александр, спонтанно меняя свои и ее планы, молча сунул ей пятисотенную зеленую бумажку прямо за бюстгальтер, в разрез белоснежной блузки, больно ухватил за запястье, затащил к себе в номер и, заперев дверь, швырнул на кровать.

– Раздевайся, сучка продажная!

С объяснимым ужасом и необъяснимым вожделением Инна увидала у него в руке брючный ремень.

– Что вы, Александр!..

Больше она ничего не говорила, только стонала. От боли, само собой. И от удовольствия. Грязного. Стыдного. Безумного.

На следующее утро у российского бизнесмена голова была самая что ни на есть работоспособная, зато переводчица его переводила ему и Чену бог знает как, не в состоянии думать ни о чем, кроме слишком быстро пролетевшей ночи. Первой – и последней – в ее жизни ночи без сна, о которой она не пожалела.

Результатами переговоров, опять затянувшихся дотемна, Александр тем не менее остался доволен. «Санрайдер – Россия» родилась.

– Я буду ее первым дистрибьютором, – сказала Инна, заняв свое место в самолете, летевшем в Москву.

– Вторым, – спокойно поправил Александр.

В маркетинговой сети пирамидальной структуры, где доходы концентрировались на вершине и на порядок снижались на каждом следующем уровне, это имело значение.

Так Инна стала по-настоящему богатой. На новые, заоблачные, доходы она купила для своей странной семьи большой красивый дом в Барвихе, Натану – поддержку владельца модной художественной галереи, Илье – рекламу его нового фильма на двух ведущих каналах телевидения, Сереже… Она долго думала, что Сереже важнее всего, да так и не придумала, а потом вопрос этот отошел на второй план и забылся, потому что сын действительно оказался талантливым дистрибьютором и вскоре стал сам вполне прилично зарабатывать. Правда, под ее чутким руковод-ством и всегда на уровень ниже.

Работать им приходилось много, но ежедневные встречи, поездки, множество людей вокруг – это было именно то, о чем Инна мечтала. Она без труда умела заразить любого своей идеей, так что на семинарах и тренингах будущие дистрибьюторы слушали ее затаив дыхание. Любила быть в центре, как актриса на сцене. Школа к тому же научила ее управлять подчиненными, организовывать, давать задания и проверять, как они выполнены. Никогда Инна не забывала ни вовремя пожурить, ни вовремя похвалить. Сомневающихся приглашала на собеседование в дорогой ресторан, угощала по-царски: посмотрите, мол, что я предлагаю вам взамен вашей постной нищеты. Самых лучших, гарантировавших ей постоянную прибыль, поощряла ценными подарками. Шли в ее бизнес, естественно, далеко не все, но в общем и целом инвестиции окупались.

Новая волна неприятностей нахлынула за год до дефолта, когда Сережа непонятно по какой причине задумал купить себе отдельную квартиру.

– Тебе что же, Сереженька, дома уже не хорошо? – Инна рассердилась, услыхав, что не слишком подходящий объект давно найден и строится, за ее спиной, без ее участия, за безумные деньги, под руководством какой-то девчонки, якобы дизайнера, очередной Сережиной пассии.

– Ему двадцать два, Инночка, – попробовал успокоить ее Натан, – он уже самостоятельный.

– Самостоятельный! Надо же! – Она окончательно разозлилась. – Где бы этот недоросль был без моей помощи? Заработал, видите ли, за мой счет пару копеек и воображает, что я ему теперь ни к чему! Это раньше, когда его, нищего, в тюрьме к стенке прижимали, мама с ее советами ему была ой как нужна!