Загадка неоконченной рукописи - Делински Барбара

– Видишь вон то открытое место? – прокричала она ему в ухо немного погодя. – Это Городской Луг. Там у нас проходят праздники. Угощение на четвертое июля, парад на День Памяти Павших, скачки в фонд добровольной пожарной дружины осенью и конкурс ледяной скульптуры зимой.

– Должно быть, занятно.

«На самом деле – вовсе нет», – подумала Дженни, но ей не хотелось выглядеть озлобленной, не хотелось быть озлобленной сейчас, когда ее жизнь в Литтл-Фоллз подходила к концу. Поэтому она показала Питу, где живет Мириам, где живет ее воспитательница из детского сада, даже где живут старший О'Кифи с женой, хотя это заставило ее занервничать. Она могла бы показать ему и дом Дэна с гаражом, где помещался полицейский участок, – это было действительно приятное место, – но он наметил другой маршрут. Следуя ему, они подъехали к танцевальному залу, остановились под каштаном, где Дженни впервые увидела Пита, и постояли немного, оставив мотор работать вхолостую. Потом снова промчались по «Небаноник-Трэйл», вверх и вниз по склону, и повернули на шоссе.

Пит заложил вираж под таким углом, что сердце у Дженни ухнуло, и, прекрасно чувствуя ее восторг, еще быстрее понесся по шоссе в ночь. Она представляла, что все будет точно также, когда они будут проезжать здесь в последний раз. На мотоцикле с Питом она могла уехать куда угодно, делать все что угодно, быть кем угодно. Пит свернул к Джиро. Он припарковался, пристегнул их шлемы к рулю и за руку ввел ее в ресторан.

Мечта Дженни превращалась в реальность. Впервые она была одной из девушек с одним из парней и могла точно так же, как все они, занять место в отгороженной кабинке, заказать точно такой же пухлый, сочный бургер, пережевывать точно такое же жирное жаркое, пить то же самое разливное пиво. Когда Пит бросил монетку в музыкальный автомат и потянул Дженни за собой на маленькую танцплощадку, она была на седьмом небе. Она танцевала точно так же, как делала это дома наедине с телевизором, и ничем не отличалась от остальных. А когда он привлек ее ближе к себе и повел в танце таким скользящим, сексуальным шагом, о котором она не слышала и не читала, которого не видела ни в телевизоре, ни даже в собственных мечтах, седьмое небо осталось далеко внизу.

– Какая ты замечательная, – все время повторял он, и чем больше он это говорил, тем больше она и вправду ощущала себя такой. Как просто держать голову поднятой, а плечи – расправленными, когда кто-нибудь смотрит на тебя потому, что хочет тебя видеть. Как просто заглядывать в его глаза, когда видишь в них все то, что хочешь увидеть. Как просто улыбаться, когда образ будущего, который он приоткрыл тебе, так чудесен.

И ничего не кончилось, когда они покинули ресторан. Они доехали до карьера, где в этот час уже практически никого не было, и Дженни показала Питу известную ей потайную дорожку. По мягкому хвойному ковру мотоцикл вскарабкался наверх, к дальнему краю непроглядно-черного бассейна. Они сняли шлемы, положили их на землю и поменялись местами, так что теперь Дженни была впереди. Не спрашивая ни о чем, он притянул ее к себе, и его руки, пробравшись к ней под куртку, начали легонько гладить ее живот.

– Говорят, тут живет существо, – сказала она ему. – Говорят, что оно возникло из самой скалы, когда карьер затопили, и теперь прячется в самом глубоком месте.

– Ты веришь в него? – спросил Пит. Она на минуту задумалась, потом кивнула.

– Я люблю представлять, что у него там, на дне, есть семья, и ему не одиноко. Это миролюбивое существо. Оно никому не причиняет вреда.

– А кто-нибудь его видел?

– Некоторые утверждают, что видели.

– А ты?

– Не знаю точно. Я часто подолгу сижу здесь, просто смотрю и смотрю на воду. Я так много раз воображала, как оно проплывает в глубине.

Руки Пита поднимались выше и выше, пока большие пальцы не коснулись снизу ее груди.

Дженни закрыла глаза. Иногда трудно понять, что реально, а что – нет.

Еще немного вверх – и ее груди сами легли к нему в ладони. Это было приятно. Нет, это было не просто приятно. Это было чудесно. Но этого было мало.

Он помог ей развернуться в седле, и она обвила руками его шею. А его руки уже пробрались под свитер и нащупали кружева ее лифчика.

– Как здорово, – прошептал он и приник к ее губам. Поцелуй был бы длиннее, если бы оба они не начали задыхаться от возбуждения. После этого он расстегнул лифчик и начал ласкать ее обнаженную грудь. – Тебе хорошо?