Оккультный Сталин - Первушин Антон Иванович

С точки зрения социалистического строительства, все жертвы, страдания и лишения были оправданы. Вера в правоту советской власти, бросившей вызов законам материального мира, была сильнее личных впечатлений, которые, следовательно, были поставлены под сомнение, вытеснены и забыты.

Новая религия сталинизма опровергала и отвергала опыт дореволюционных ученых и инженеров, утверждая совершенно фантастическую (и во многом – идеалистическую) картину мира. Противостоять ей было практически невозможно: царские «спецы», которые могли бы выступить с критикой реформы научного мировоззрения, уехали за границу, либо были репрессированы в период сталинского террора.

Рис.11.6. Советский плакат «И засуху победим!»

Астрономия под прессом репрессий

Атака сталинистов на «старорежимных» ученых не ограничивалась, разумеется, техническими дисциплинами – пересмотру предполагалось подвергнуть и фундаментальную науку, которая по идее не имеет никакого отношения к политической и экономической конъюнктуре.

Вот скажите мне, какое отношение к становлению народного хозяйства может иметь наблюдение солнечного затмения? Оказывается, самое прямое. И больше того, за неправильно проведенное наблюдение солнечного затмения легко можно было отправиться в исправительно-трудовой лагерь.

Первые репрессии против фундаментальных наук начались еще при Ленине, когда некоторые крупнейшие ученые были подвергнуты высылке за границу. Однако далеко не всем так повезло.

Еще в 1909 году известный революционер-народоволец и ученый Николай Александрович Морозов, прославившийся тем, что был знаком с Карлом Марксом и сделал перевод на русский язык «Манифеста коммунистической партии», организовал Русское общество любителей мироведения (РОЛМ), призванное объединить всех российских любителей астрономии. Филиалы РОЛМ возникли во многих городах России. С 1912 года общество издавало свой печатный орган – журнал «Мироведение». Его редактором до 1930 года был метеоролог и астроном, известный историк науки Даниил Осипович Святский – исследователь русского космизма и автор капитального труда «Астрономические явления в русских летописях».

Первые двенадцать лет после революции общество работало нормально, не встречая препятствий со стороны властей. Регулярно проводились общие и секционные собрания, организовывались научные экспедиции, издавались труды. В обществе нашли поддержку своим начинаниям многие молодые ученые и инженеры. Так, одним из активнейших членов общества был конструктор Валентин Глушко, создатель двигателей для советских тяжелых ракет.

РОЛМ попало под каток репрессий во многом случайно. Ученый секретарь РОЛМ Казицын имел привычку вести дневник, в котором он аккуратно записывал, кто и о чем говорил на встречах членов общества. Далеко не всё в действиях советских властей нравилось членам РОЛМ, и многие откровенно высказывали свое недовольство. К несчастью, дневник Казицына попал в руки сотрудников ОГПУ.

Весной 1930 года был арестован Святский. Журнал «Мироведение» перевели из Ленинграда в Москву, а его ответственным редактором был утвержден астроном Вартан Тигранович Тер-Оганезов (подлинный «могильщик» советской астрономии, сделавший себе карьеру на устранении коллег). Административным решением Ленгубисполкома в декабре 1930 года РОЛМ было закрыто.

Казицын в своих письмах, полных тревоги, извещал о ходе событий председателя РОЛМ, 76-летнего Николая Морозова, проживавшего в усадьбе Борок Ярославской области, – но Морозов уже ничем не мог помочь.

«Чистку» общества Тер-Оганезов объяснял не только политическими мотивами, но необходимостью борьбы с религиозностью отдельных ученых. Так, в № 2 «Мироведения» за 1930 год, подготовленном к печати еще Святским, но вышедшем в свет без его фамилии, была опубликована первая часть статьи Нины Михайловны Штауде «Атмосфера Земли», а вторая часть этой статьи так и увидела свет. На недоуменные вопросы читателей Тер-Оганезов ответил редакционной заметкой под названием «Об астрономическом зубре». Выяснилось, что Штауде, человек глубоко религиозный, прислала в «Мироведение» просьбу не печатать ее статей и заметок, имевшихся в редакционном портфеле, поскольку одной из задач, провозглашенных обновленной редколлегией, была активная антирелигиозная пропаганда. Удовлетворив ее просьбу, редакция заявила: «Гр. Штауде, не будучи в рядах безбожников, будучи религиозной, ставит дикое для наших условий требование, чтобы те учреждения, в которых она работает, тоже не были в рядах учреждений, ставящих перед собой антирелигиозные цели. Где же, в каких учреждениях работает Штауде?»