Становой хребет - Сергеев Юрий Васильевич

К исходу недели, новобранцы упёрлись в широкую реку Чульман. На противоположный берег в посёлок Утесный их стали переправлять паромом. Колька оглядывал рубленые дома всем известной заставы ГПУ на устье впадающего в Чульман широкого ручья. Заставу эту называли «Второй драгой».

Здесь круглый год проверяли всех выходящих на «жилуху» с приисков. На какие только ухищрения не пускались ларинские возчики, приискатели и восточники, чтобы проскользнуть мимо с золотым богатством.

Прятали тулунки в полозья саней, в хомуты, в свою одежду и даже глотали золотой песок, но на таможне работали настоящие «волки» розыска.

К примеру, у подозреваемых восточников заменяли старую одежду на новую китайского образца, а тряпьё сжигали на огромных противнях и, как правило, обнаруживали порядочное количество золота.

Или выдавали по стакану касторки, а потом самих же глотателей заставляли перемывать лотками общую парашу, набитую драгоценным дерьмом.

Особые хитрецы пытались стороной обойти заставку, но кругом, на самых тайных тропах, неусыпно дежурили пикеты красноармейцев, которые реквизировали золото…

Колька, с удивлением, смотрел на этих совсем обыкновенных парней в линялых гимнастёрках: они были чуть старше его, но как же эти ребята выработали в себе такую дьявольскую проницательность. Призывников они не трогали, а худого повара-возчика потрошили усердно и со знанием дела.

Всё же, нашли в оглобле выдолбленный тайник с тремя фунтами золотого песка. Настолько они уверенно и прилипчиво подступились к нему, что Колька не усомнился — эти ребятки знают обо всех всё.

В Утёсном оказалось пять новеньких автомашин «Бюссинг-Наг», привёзших на перевалочные склады грузы из Ларинска.

Командир роты быстро договорился с шофёрами и приказал своим подопечным лезть в кузовы. Оставшиеся четыреста вёрст мчались с бешеной скоростью, одолевая вёрст тридцать за час.

На станцию Большой Невер прикатили ночью. Оттуда Николая направили под Читу. Поначалу ему было тяжело, но через полгода он обвык, с завязанными глазами разбирал и собирал оружие не хуже командиров и приловчился неплохо стрелять.

На границе стало неспокойно.

Белокитайские формирования убивали советских граждан, обслуживающих КВЖД. С этим мириться было нельзя. Полк, в котором служил Колька Коркунов, сосредоточился у границы. Провокации с той стороны вскоре перешли в прямые боевые действия.

Одним затишливым вечером с тыла наших позиций к самым окопам бесшумно подкатила «Эмка» с потушенными фарами. Из неё вышли двое военных. Приказали собрать людей. Командира корпуса Вострецова Коркунов угадал сразу: тот представил командующего Особой Дальневосточной армией Блюхера.

В синем полумраке перед строем ходил крепкий, энергичный мужчина. Если бы где встретился в гражданской одежде, то Николай не догадался бы, что это тот самый прославленный полководец.

Блюхер из многих добровольцев отобрал усиленный взвод в сорок бойцов, остальным велел удалиться в окопы. Молча походил, заложив руки за спину, и обратился к красноармейцам:

— Покурите, ребята. Садитесь, отдохните и слушайте приказ. Вам необходимо ночью, желательно без единого выстрела, взять господствующую высоту.

Если её возьмете, судьба завтрашнего боя будет решена. Сразу от неё совершите бросок к железной дороге, повалите телеграфные столбы и прервите связь. На рассвете за вами пойдут войска брать станцию. Задача ясна?

— Так точно, товарищ командующий! — дружно ответили бойцы и разом вскочили на ноги.

Блюхер представил командира взвода, который будет руководить операцией. — Желаю победы! Я буду всё время у телефона, с вами пойдёт корректировщик, в случае заминки, он наведёт огонь полевых батарей на противника.

Блюхер указал на долговязого военного в очках, — предупреждаю, враг силён, по нашим сведениям, на высоте и станции сконцентрированы их кадровые части. У них большой военный опыт, головы зря под пули не суйте.

Тёмной промозглой ночью, обмотав обувь тряпками, сорок добровольцев взошли на высоту. Они забросали через дымовые трубы гранатами блиндажи, перекололи штыками противника, выскакивающих из землянок в одном белье.

Из оборонявших высоту на станцию прорваться не удалось никому. Окрылённый успехом, взвод красноармейцев бросился к железной дороге и вывел из строя телеграфную линию.