Шевалье де Сент-Эрмин. Том 1 - Дюма Александр

Костер де Сен-Виктор, содрогнувшись, обратился к Кадудалю, который с восхищением смотрел на пылавшую жаждой мести девушку:

— Я подтверждаю, что клинок, которым эта девушка нанесла себе рану, действительно кинжал Соратников Иегу.

В доказательство я могу показать такой же, мне дал его командир Соратников в тот день, когда принял меня в их ряды.

Он достал спрятанный на груди клинок, как две капли воды похожий на тот, которым м-ль де Фаргас ранила себя.

Кадудаль протянул руку Диане.

— С этой минуты, сударыня, — сказал он ей, — если у вас нет отца, я стану вашим отцом, если вы потеряли брата, вашим братом стану я, а вы будете моей сестрой. Мы живем во времена, когда приходится скрывать свое имя, поэтому вас будут звать как ту достойную римлянку, чей пример вдохновил вас. Теперь ваше имя — Порция. С этой минуты, сударыня, вы приняты в наши ряды, и так как вы сразу же доказали, что достойны командирского чина, то, как только хирург перевяжет вашу рану, я приглашаю вас на совет.

— Благодарю вас, генерал, — ответила Диана. — Мне хирург нужен не больше, чем господину Костеру де Сен-Виктору, моя рана внушает не больше опасений, чем его.

Вытащив кинжал из раны, она распорола рукав, обнажив прекрасную белую руку. Обратившись к Костеру де Сен-Виктору, она попросила:

— Товарищ, будьте так добры и дайте мне ваш шейный платок.

Диана де Фаргас два года сражалась в рядах Бретонской армии вместе с Кадудалем, и никто не знал ее настоящего имени. Она была известна как Порция. Два года она участвовала во всех боях, делила все опасности и труды с командиром, которому казалась искренне преданной. Два года она душила в себе ненависть к Соратникам Иегу, восхищалась их подвигами, прославляла имена Моргана, д'Ассаса, Адлера и Монбара.

Два года прекрасный Костер де Сен-Виктор, перед которым не могла устоять ни одна женщина, безуспешно добивался ее любви.

Наконец, спустя два года, ее испытания завершились. Во Франции разразилось 18-е брюмера. Новый диктатор сразу обратил свои взоры к Вандее и Бретани. Кадудаль понял, что скоро начнется серьезная война и ему понадобятся деньги. Эти деньги он мог получить только от Соратников Иегу.

Костер де Сен-Виктор был только что ранен в бедро, в этот раз он не мог отправиться к Моргану. Кадудаль подумал о Диане, которую по-прежнему знал только под именем Порции. Она столько раз доказывала ему свою преданность и храбрость, что, помимо Костера де Сен-Виктора, ей одной он мог доверить это ответственное поручение.

В женской одежде она могла беспрепятственно ехать хоть через всю Францию. Путешествуя в карете, она могла везти с собой значительную сумму. Кадудаль посоветовался с Костером де Сен-Виктором, тот был с ним совершенно согласен. Диану позвали к постели раненого, и Кадудаль объяснил ей, что от нее требовалось.

Имея на руках письмо от Кадудаля и Костера де Сен-Виктора, она должна была связаться с Соратниками Иегу и привезти деньги, которые были как никогда нужны теперь, когда гонения вот-вот начнутся с новой силой.

Сердце Дианы забилось от радости, но ни одним движением лица она не выдала того, что творилось в глубине ее сердца.

— Хотя задача трудна, — сказала она, — я буду рада выполнить ее. Но одних писем от генерала и господина Костера де Сен-Виктора недостаточно, мне понадобятся топографические сведения и пароли, без которых я не смогу добраться до Соратников Иегу.

Костер де Сен-Виктор все ей рассказал. Диана уехала с улыбкой на губах и жаждой мести в сердце.

XVII

СЕЙЗЕРИАТСКИЕ ПЕЩЕРЫ

Приехав в Париж, Диана испросила аудиенции у первого консула Бонапарта.

Это случилось через два или три дня после возвращения Ролана от Кадудаля. Мы знаем, что Ролан почти не обращал внимания на женщин. Он видел Порцию, но прошел мимо, даже не поинтересовавшись, кто она. Впрочем, возможно, приняв ее за шуана, он даже не понял, что перед ним женщина. Барраса она тоже не опасалась, так как он уже утратил свое былое влияние на консула.

В своем прошении Диана писала, что знает, как захватить Соратников Иегу, и расскажет все первому консулу при определенных условиях, которые она изложит ему лично.

Бонапарт терпеть не мог женщин, вмешивающихся в политику, и, решив, что имеет дело с авантюристкой, переслал письмо Дианы Фуше и поручил ему разузнать, кто такая эта м-ль де Фаргас.

— Вы когда-нибудь видели Фуше, мадемуазель? — прервал свой рассказ Гектор.