Поиск - 92. Приключения. Фантастика - Крашенинников Александр

Равин понимал невероятность происходящего. Вопрос о том, снится ли ему сон, был категорически отвергнут. Он всегда смеялся над теми, кто в подобных ситуациях щиплет себя за руку или за что-нибудь еще. Но коли не сон, значит все происходит на самом деле, и он действительно стоит над собственным трупом. Владиславу Львовичу стало страшно, страшно по-настоящему.

Он попятился и вжался в угол между стеною и книжным шкафом. Надо бежать из квартиры и вызвать милицию: пусть она разбирается с этой чертовщиной. Он двинулся было к двери, но замер. С трупом что-то происходило, показалось, что он пошевелился.

Одежда на мертвеце начала бледнеть, от нее поднялся легкий дымок, вскоре она стала прозрачной и исчезла совсем. Затем исчезла кожа, обнажив мощные ярко-красные мышцы, стянутые белыми сухожилиями. Постепенно бледнея, исчезли и они; на полу остался скелет с обращенными к Разину темными провалами глазниц. Конечности скелета с легким стуком сложились, прижавшись к грудной клетке. Груда костей зашевелилась, приподнимаясь, и развернулась огромным безобразным пауком с головой-черепом. Пялясь на Ра-вина, паук щелкнул челюстью, попятился и скрылся под кроватью.

Владислав Львович не смел пошевелиться. Ему казалось, сделай он хоть малейшее движение, паук выскочит и набросится на него. Потянулись минуты зловещей тишины. Ноги начали деревенеть. Равин попытался взять себя в руки.

— Все это чушь собачья, — зашептал он. — Мне показалось, померещилось. Никакого трупа, никакого паука не было. Вот сейчас загляну под кровать, там никого и ничего нет. Вот сейчас загляну… — Равин усилием воли заставил себя опуститься на колени и заглянуть под кровать. Паук был там.

— Кхе-кхе, — раздалось сбоку.

Равин вскочил и непроизвольно принял стойку обороняющегося боксера. В его единственном кресле, стоящем возле противоположной балкону стены, кто-то сидел. Равин разглядел сидящего и медленно опустил руки.

— Вот это другое дело, — неожиданным басом проговорил ответственный секретарь редакции Червякин, — а то сразу в боевую стойку. Вы что, боксом занимались?

— Занимался, — еле слышно ответил Равин, силясь сообразить, каким образом Червякин попал к нему в квартиру.

— А-а! Ну тогда мне все понятно, кроме одного, — продолжал тот. — Почему вы бокс бросили? Махали бы себе кулаками. Вон они у вас какие здоровенные. Добывали бы себе славу на поле, так сказать, брани…

Равин смотрел на Червякина, пропуская его слова мимо ушей. Вид маленького тщедушного человека немного успокоил его.

— А как ты… как вы здесь оказались? — сдерживая дрожь в голосе, спросил он. — Что вам здесь нужно?

— Глупый вопрос. — Червякин закинул ногу на ногу. — Вы его задали только потому, что это первое пришедшее вам в голову. Но я на него отвечу: я оказался здесь так же, как и в редакции. Вам достаточно?

— Н-нет. — Равин покосился на кровать. — Что вам нужно? И вообще, может быть, вы мне объясните, что происходит?

— Не все сразу, не все сразу! Да вы присаживайтесь, нам есть о чем поговорить.

— А если я вас спущу с лестницы? — сказал Равин больше по инерции. Он понимал, что происходящее малопонятным образом связано с сидящим напротив маленьким краснолицым человеком с красным же галстуком на белой рубахе.

Червякин вальяжно развалился в кресле.

— Я ведь еще даже не сказал, зачем пришел. По-моему, вы просто переволновались. Выровняйте дыхание, расслабьтесь. Вам надо успокоиться.

— Может быть, может быть, — прошептал Владислав Львович. Он взял стоявшую поодаль табуретку, прикидывая ее вес, взвесил в руке, поставил возле журнального столика, сел и покосился на кровать-присутствие мерзопакости ощущалось всем телом.

— Нам, наверное, надо что-нибудь выпить. Что вы предпочитаете?

Равин перевел взгляд с кровати на Червякина. Наглость и самоуверенность этого человека, как ни странно, вернули его в себя.

— У меня есть только чай. Заварить? — вопросом на вопрос ответил Владислав Львович.

— О нет! Не стоит беспокоиться, — криво усмехнулся Червякин. — Я, к тому же, чай не пью: пустой напиток. Я лучше выпью старой, хорошей московской водки.

— У меня нет вод… — начал было Равин и замолчал. На кухне зазвенело, забулькало.

Через несколько секунд в комнату из кухни буквально вкатился чернокожий мускулистый карлик, голый по пояс, в ядовито-зеленых шароварах, босой и совершенно лысый. Он просеменил к креслу и в поклоне, подняв руки над головой, протянул Червякину небольшой сверкающий золотом поднос, на котором стояла наполовину наполненная рюмка и лежал рядом с ней бутерброд с оранжевыми бусинками икры.