Поиск - 92. Приключения. Фантастика - Крашенинников Александр

Бой был удивительно скоротечным. Что ж, так тому и следовало быть. Легионер никогда не пугается дважды одной и той же тени. Воины обязаны набирать опыт, обучаться новой тактике. Окруженные стеной огня из трескуче пылающих вязанок хвороста, кентавры встали. Лишь одно из чудовищ, ослепнув от искр, с ревом попыталось вырваться из кольца и понеслось в чащу, ломая все на своем пути. Но уже через мгновение воины услышали, как с грохотом оно рушится в притаившийся в полумраке овраг. Если бы еще у них было побольше лучников!.. Впрочем, центурион и без того видел, что дело приближается к концу. Рабов, неумело сопротивлявшихся короткими безобидными топориками, сбили в нестройную кучу и проворно опутали веревками. Тем временем одно из чудовищ, слабо рычащее, вдруг вздрогнуло и, в тяжелом вздохе опалив близстоящих людей, выкатило в небо над собой жирный клуб пламени. Легионерам пришлось расступиться вокруг нестерпимого жара, давая возможность огню завершить эту, непродолжительную битву.

Центурион окинул взглядом освещенное заревом пространство и содрогнулся. В ярких всполохах перед глазами представала долина, усеянная мертвым лесом. Место, где проходило сражение, было лишь ничтожной частью протянувшегося широкой полосой кладбища. Чудовища тараном пробуравили лес, и легионерам не было нужды гадать, откуда явились эти кентавры. Путь их напоминал русло высохшей реки. Поваленные, искромсанные деревья густо устилали «дно», и всюду, точно вспоротые вены, торчали обрывки ветвистых корней. Только крутые зеленые берега уцелевшего леса по-прежнему жили. Центуриону показалось, что он слышит шелест успокаивающегося дыхания. Едва заметно покачиваясь под ветром, священный серебряный лес благодарил своих защитников. Центурион улыбнулся. Теперь он не сомневался, что они избрали верную дорогу. Возможно, теперь их путь будет освещен самой Фортуной, и все боги во главе с Юпитером будут следить за победным продвижением центурии. Ону нужны были этому Миру!..

— Надо решать, как поступить с пленниками.

Центурион недовольно тряхнул головой и обернулся к советнику. Долина осталась за их спиной, в лицо снова дохнуло жаром.

— Нам не нужны пленники, — сурово сказал он.

— Ты хочешь убить их?

— Нет, — центурион с усмешкой заметил недоумение на лицах оптионов. Как всегда, один только Фаст понял его с полуслова.

— Значит, мы отпустим их?

— Отпустим? — Солоний удивленно шагнул к ним. — Разумно ли это? Они предупредят о нашем приближении!

— Мы не пираты, чтобы надеяться лишь на удар врасплох! — резко проговорил центурион. — Кроме того, я думал, что вы уже поняли. Мы не можем осквернить эту землю кровью рабов.

Никто не возразил ему. Только Солоний, исполин с лицом, изборожденным шрамами, глухо и несогласно кашлянул. Центурион отвернулся. Что ж, конец этого печального дня оказался удачным. Легионеры вновь обрели дух истинных бойцов, освободились от липкого страха перед неведомым. И главное — они обрели союзников. Надежных и могучих… Боги призвали их сюда, на эту погибающую землю. Боги незримо сражались в их рядах.

Запах мясной пищи тянулся над прибрежным кустарником. Воины заканчивали немудреную трапезу. Ночь прошла для них спокойно, и они были счастливы столь длительным отдыхом. Непривычный холод никого не смутил. Для настоящего воина единственное препятствие — вооруженный враг, погода же, отсутствие уюта и вкусной еды — дело собственной воли. А что-что, но волю римляне воспитывать умели.

Центурион стоял на берегу лесного озера и следил, как в мелкой прозрачной воде стаями шныряют мальки, склевывая брошенную воинами заячью требуху. Они крутились винтом, догоняли друг друга, отбирая пищу, выплескивались на воздух чешуйчатым серебром. Беззаботный пир. Такое не могло продолжаться вечно. Предводитель центурии знал: на земле ли, под водой — везде действуют одни и те же законы. И точно: совсем близко от резвящихся рыбок он заметил черную осторожную тень. Мгновенная атака, беспомощный всплеск. Широкая пасть с зажатыми между иглами зубов плавниками судорожно подергивалась. Лениво шевельнув хвостом, черная рыбина равнодушно проплыла над белеющими на дне потрохами и в одиночестве двинулась в глубину. И тут же на мелководье снова потянулись любопытствующие рыбки, будто и не случилось ничего, будто не уменьшилась их стайка на одного малька.

Вздрогнув, центурион поднял голову. Он не знал, что его заставило посмотреть вверх. Может быть, какое-то внезапное предчувствие.