Короли Альбиона - Рэтбоун Джулиан

И все же, как я и говорил князю, на сорок второй день после выхода из Гоа мы прошли Суэц. Теперь мне предстояло организовать следующую часть путешествия — ведь в нашей группе я был не только единственным человеком, знакомым с Ингерлондом, конечной целью нашего предприятия, но и единственным арабом, знающим язык этой местности, все правила и цены, все уловки и ловушки, которые подстерегают здесь путешественника.

Прежде всего мне следовало найти гостиницу, а затем нанять верблюдов, чтобы переправить людей и багаж в Ал-Искандерию, названную так в честь знаменитого Искандера^[14], покорившего много веков назад полмира во всяком случае, так про него рассказывают. Первоначально мы собирались обойти стороной Миср-аль-Каира, миновать дельту Нила, не обращая на себя ничьего внимания, и покинуть Египет. Этот план меня не слишком радовал, поскольку прежде я надеялся разыскать здесь моего сына Гарея, который учился в Египте, и провести с ним какое-то время. Однако князь Харихара, блуждая по базару, набрел на магазинчик, где торговали шкурами диких животных. Тут обнаружилась одна шкура, довольно пыльная и рваная, но с хорошо сохранившейся мордой и жесткой черной гривой, по которой сразу можно было признать льва.

Князь тут же подозвал меня:

— Али, ведь это лев?

Я готов был прибегнуть к какой-нибудь хитрости, можно было бы переговорить по-арабски с тощим торговцем, одетым в красный халат и красную феску, однако без тюрбана, попросить его солгать и отрицать очевидное, но я быстро догадался, к чему клонится внезапно вспыхнувший интерес князя, — и с какой стати мне было чересчур спешить добраться до Ингерлонда? В конце концов, мы ехали на поиски брата Харихары, а не моего родственника. К тому же я сообразил, что у меня все-таки появится возможность повидаться с Гареем.

— Да, мой повелитель.

— Значит, в Египте водятся львы?

— Полагаю, что так, повелитель.

Он стоял крупный, статный вельможа в пыльном сумраке лавчонки, лучи солнца, проникшие сквозь зарешеченное окно, заставляли его щурить глаза, пока князь, позабыв про шум и суету, оставшиеся по ту сторону двери, засыпал меня настойчивыми вопросами. Отбросив на плечи свои пышные черные волосы, слегка напоминавшие львиную гриву, князь задумчиво поглаживал гладкий, словно мрамор, подбородок.

— Какие еще животные водятся здесь?

— В Ниле крокодилы, а выше по течению реки, кажется, гиппопотамы… Еще есть крупные птицы. Пеликаны, аисты, журавли.

Князь быстрыми шагами вышел из лавки, увлекая меня за собой. Хозяин едва успел ухватить меня за рукав.

— Он что-нибудь купит, а? Разве твой хозяин ничего не хочет купить? Я могу уступить в цене! — проверещал он.

— Мой хозяин собирается сам добывать шкуры, — ответил я, осторожно высвобождая рукав.

Организовать выезд на охоту было не так-то просто. Во-первых, пришлось отказаться от первоначального плана путешествовать инкогнито. Мы все-таки поехали в Миср-аль-Каира и явились ко двору халифа. Нас приняли доброжелательно, как представителей одной из богатейших империй мира (князь не поскупился на подарки, благо он прихватил с собой немало сокровищ), и разместили в той части дворца, которая предназначалась для почетных гостей. Затем последовала неделя всевозможных празднеств, после чего князь снарядился в охотничью экспедицию в пустыню.

Один из самых печальных дней всего этого путешествия выпал мне, когда я наведался в дом Га-рея и выяснил, что всего лишь месяцем ранее мой сын уехал в университет города Карнатта-аль-Яхуд, который христиане называют Гранадой, чтобы там под руководством врача-мавра заняться изучением недугов, вызывающих слепоту, и способов ее излечения.

Нас поселили в большом павильоне с колоннами посреди розового сада, вблизи от прямоугольного пруда, закованного в базальт. К несчастью, места было маловато, так что все мы повара, слуги, казначеи, фокусник и монах — теснились в небольшом вестибюле. Только князь и его домоправитель получили отдельные каморки, и то вплотную к общей купальне. Но когда наступила пора охотничьей экспедиции — она должна была продлиться неделю, — я попросил уволить меня от этого развлечения. На лошади я держусь плохо, верблюдов от души ненавижу, и вообще староват для таких забав. Князь Харихара думал, что не сумеет обойтись без меня, но я разыскал среди музыкантов халифа флейтиста, который прежде играл в военном оркестре одного индийского князька и вполне мог объясняться на хинди. Итак, князь не нуждался в данный момент в моих услугах переводчика. Я хотел не только избежать крайне неприятной и болезненной для меня верховой езды, но и просто отдохнуть. Что ни говори, я был намного старше всех остальных участников нашего предприятия — я ведь еще не упоминал об этом, верно? — и трудности путешествия уже начали сказываться на моем здоровье.