Эмма Браун - Бронте Шарлотта

– Да, но ты сказала, что эта работа убьет тебя, – сказала Дженни, стуча зубами от холода. – Я испугалась, что ты и в самом деле можешь умереть. – У девочки снова начался сильный приступ кашля, при этом она содрогалась всем телом. Эмма плотнее прижала ее к себе, и они пошли вперед, но вдруг Дженни издала испуганный крик:

– Я оставила там свою корзину!

– Нам придется вернуться? – спросила Эмма.

В огромных васильковых глазах девочки дрожали слезы.

– В этой корзине находится все, что мне удалось собрать за ночь! Неужели ты хочешь, чтобы я все это бросила?

Когда Эмма принесла девочке ее корзину, она успокоилась и заснула. Эмма вынуждена была оставить эту корзину в одном укромном месте, не нести же ее в комнату.

В ресторане было много посетителей. Люди проснулись и теперь хотели позавтракать. Этой ночью Эмме удалось поспать всего несколько часов, и она чувствовала смертельную усталость. Она положила спящую девочку на матрас, надела фартук и приступила к работе. Сегодня время тянулось очень медленно: минуты ей казались часами, а часы – неделями. Ее тело было тяжелым, а голова гудела от усталости. Эмма была в отчаянии. Все звуки вокруг казались ей какими-то странными и резкими, она совершенно не понимала, что происходит вокруг. Когда какой-то джентльмен участливо спросил ее, не слишком ли она мала для такой тяжелой работы, она разрыдалась и убежала на кухню.

Повар, сновавший среди кипящих котлов и огненных жаровен, внимательно посмотрел на это маленькое, охваченное паникой существо. Он посадил ее на стул и сунул ей в руки чашку с горячим кофе.

– Выпей это, – сказал он, – и тебе сразу станет лучше.

Его участие немного успокоило Эмму, но она не могла выпить кофе, потому что все еще продолжала плакать. Он снова подошел к ней и сказал, чтобы она сделала глубокий вдох и выпила всю чашку до дна. Она подчинилась. Вскоре ей действительно стало легче, и она смогла вернуться к работе. В обед она поднялась в свою комнату, чтобы принести Дженни еду, но девочка все еще крепко спала. Дыхание ее было тяжелым и хриплым.

– Ей нужен врач, – вздохнула Эмма, – но у меня нет денег.

Днем было не так много работы, как утром. И все же временами ей казалось, что эту мучительную пытку никто бы не смог выдержать. Громкие крики и смех посетителей, звон тарелок, жар, исходивший от плиты, – все это какие-то адские муки. Когда же наконец ночью она добралась до своей кровати, то крепко прижалась к горячему тельцу маленькой девочки и подумала о том, как было бы хорошо, если бы завтра они вообще не проснулись. С этой мыслью она упала на матрас как подкошенная и погрузилась в тяжелый сон. Ей снилось, будто бы она бежит по лугу вместе с маленькой девочкой, очень похожей на Дженни Дру, но это все-таки была не она.

Наступило холодное утро. Ее маленькая подружка все еще спала. Похоже, что ей снился какой-то сон, потому что она вдруг засмеялась своим хриплым старческим голосом. Эмма стряхнула с себя остатки сна и вернулась в холодную реальность.

Как ни странно, но сегодня ей было легче. Она проспала всю ночь и теперь чувствовала себя бодрее. После того как она тщательно отмыла и вычистила все помещение, стало намного легче работать. Посетителям нравилась это маленькое трудолюбивое существо, которое навело чистоту в их любимом ресторане, хотя они и считали, что не стоило придавать этому такое большое значение. В этот день ни с того ни с сего какой-то джентльмен дал ей еще одну шестипенсовую монету.

После обеда, когда в ресторане не было посетителей, она попросила хозяина, чтобы он разрешил ей ненадолго отлучиться.

– Ты можешь делать, что хочешь, – сказал Джек Вейли. – Ты заслужила это. И вот это тоже, – сказал он и дал ей шиллинг.

Светило неяркое солнце, и улицы города уже не казались ей неприветливыми и чужими. Она узнавала знакомые места, по которым когда-то бродила. Но теперь она уже не была бездомной бродягой. Она сама зарабатывала себе на жизнь, и в кармане у нее лежали деньги. Эмма шла до тех пор, пока не оказалась на знакомой улице возле собора святого Павла. На этой улице стояла палатка уличного торговца, который продавал игрушки. Среди них были даже огромные, величиной в человеческий рост, деревянные куклы.

– У вас есть кукла-младенец? – спросила она.

– Есть. Его зовут малыш Дэниел. Это моя любимая кукла, – сказал торговец и протянул ей маленькую толстенькую куклу, одетую в белый костюмчик.