Прага - Филлипс Артур

— Тут становится тесно, — говорит Эмили. — В сезон саранчи не до пикников.

— О, про деревню! Как мило! — Ники растягивает слова, пародируя речь незнакомки, плюхается рядом с ней на кушетку, берет за руку и начинает расспрашивать, будто Эмили прилетела с другой планеты или из другой главы истории. Джон наблюдает за лицом Эмили, занятой разговором с самой непохожей на нее женщиной на Земле, и сравнивает их контрастирующую привлекательность. — Ты настоящая? — спрашивает Ники у Эмили, когда возвращаются Скотт с Марией, и Скотт, прижимая к губам руку Марии, опять напоминает всем, что «нам по-настоящему угрожают», но никто особо не обращает внимания, и, как будто оказаться всем вдруг в одном месте — это слишком неустойчиво: искусственный, порожденный циклотроном атом с неестественно разбухшим числом протонов и нейтронов, люди поспешно распадаются обратно в плазму и растворяются в ночи: Марк читать («Позвони мне, Дж. П., ладно? Я хочу познакомиться со старой пианисткой»), за ним Эмили — спать («Так здорово, что мы с тобой познакомились, Ники»), потом Брайон («Отличная работа, Скотт, правда, хорошо выглядишь, так держать» и объятие для Джона, который подозревает, что старый школьный друг уходит, чтобы тайно встретиться с Эмили), потом Скотт с Марией, обняв друг друга за талии, уходят, не сказав ни слова никому. Ссылаясь на завтрашнюю работу и обещая Джону, что позвонит насчет следующего задания «по этой теме с Хорватом, которая, похоже, в конце концов обернется очень интересно для нас с тобой», испаряется Чарлз, оставляя Джона с Ники, развалившихся на диване.

— Кто были эти все? — спрашивает Ники, берет его руку и кладет себе на макушку.

— Понятия не имею.

Его возбуждает щекотное шуршание ее щетины по скользящей ладони.

— Думаю, мы еще где-нибудь пересечемся. — Ники встает, наклоняется и его целует. Они касаются друг друга носами, и Ники делает большие глаза, мягко передразнивая его удивление. — Но отправляться вместе домой, познакомившись в клубе, — это, по-моему, чересчур, — говорит она с улыбкой триумфатора и тоже исчезает.

VIII

— Карой, если ваш план хорош и ваши умения таковы, как вы утверждаете, вы сделаете, что вы предлагаете, за месяц, и тогда условия подойдут. Справедливо?

Более чем справедливо. В среду утром, пожимая Чарлзу руку, Имре дает ему тридцать дней, чтобы найти финансирование на возрождение «Хорват Киадо». Чарлз задается вопросом, какие еще венчурные фирмы получили такое же эксклюзивное предложение.

Имре не выпускает Чарлзову руку много дольше, чем это естественно, и пристально смотрит ему в глаза:

— Я хочу не только банк. Я хочу будущее.

— Я прекрасно понимаю. Потому я это и делаю.

Соглашение было простое. Чарлз, испросивший и быстро получивший в фирме отпуск за свой счет, чтобы найти деньги на расширение, обновление и репатриацию издательства «Хорват», располагает августом на завершение первого этапа. При полной поддержке своей компании (у которой, объяснил Чарлз, связаны руки записанными в уставе территориальными ограничениями, но которая с нетерпением ждет Чарлзова успеха) Габор снесется с группой западных инвесторов и обеспечит их обязательства по финансированию. Условия этих соглашений — полностью его дело. Миноритарные инвесторы заключат с Габором индивидуальные договоры, так что деньги, которые он принесет Хорвату, будут представлять, по сути, одного человека (Чарлза), освобождая Имре от переговоров с группой. Значит, Чарлз будет представлять консорциум, который в Чарлзовом лице получит 49 процентов акций новой компании, составленной из новых Чарлзовых капиталов, венской «Хорват Ферлаг» и символически недостаточных (или недостаточно символических) ваучеров, оплаченных венгерским правительством в возмещение отнятой в 1949 году первоначальной типографии «Хорват Киадо». Имре сохранит 51 процент от новой компании, чьей первой сделкой будет предложение цены за хвост «Киадо» венгерскому государству, по сути — выплата выкупа за освобождение и возвращение прошлого Имре. (На самом деле все еще проще. Чарлз, ни словом не упоминавший фирме о Хорвате, с тех пор как она блестяще отбросила лучшее предложение, которое ей светило в этом году, не возьмет отпуска за свой счет и не станет откалывать таких номеров — выбросить кабинет, жалованье, визитные карточки, — пока сам не заключит с Имре жизнеспособную сделку.)