КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ - Исигуро Кадзуо

Естественно, к лету, о котором я рассказываю, нам уже позволялось передвигаться более свободно, без присмотра. В то утро мы расположились наверху, в одной из комнат, где на полу лежали татами, в то время как единственная находившаяся в доме пожилая служанка что-то шила в комнате прямо под нами. Помню, в какой-то момент Акира отвлекся от игры, на цыпочках вышел на балкон и так сильно перегнулся через перила, что я испугался, как бы он не свалился. Затем, когда он поспешно вернулся в комнату, я заметил на его лице знакомую зловещую усмешку. Служанка, доложил он шепотом, как и ожидалось, заснула.

– Теперь мы должны туда войти! Тебе страшно, Кристофер? Ты боишься?

Акиру вдруг охватило такое возбуждение, что на миг все старые страхи, связанные с Лин Тиенем, вернулись и ко мне. Но к тому времени ни для одного из нас не могло быть и речи от отступлении, и мы, стараясь ступать бесшумно, отправились вниз, к тускло освещенному коридору.

Насколько я помню, продвигались мы по нему весьма уверенно, пока не оказались ярдах в четырех-пяти от комнаты Лин Тиеня. Здесь что-то заставило нас остановиться, и с минуту ни он, ни я, кажется, не были в состоянии сделать следующего шага. Если бы в тот момент Акира повернулся и побежал, я, безусловно, сделал бы то же самое. Но тут мой друг, судя по всему, нашел-таки в себе силы и, протянув мне руку, сказал:

– Пошли, старик! Мы идти вместе!

Так, рука об руку, мы проделали последние несколько шагов, потом Акира толкнул дверь, и мы прошмыгнули внутрь.

Комната была маленькая, скудно обставленная, аккуратно прибранная, деревянный пол чисто выметен. Окно прикрывало жалюзи, но в щели по краям лился яркий солнечный свет. Ощущался легкий запах благовоний – в углу находился алтарь. Кроме него, в комнате имелись широкая низкая кровать и на удивление большой лакированный комод, покрытый прекрасными рисунками, каждый ящичек украшала декоративная ручка.

Войдя, мы несколько секунд стояли неподвижно, затаив дыхание. Потом, сделав долгий выдох, Акира повернулся ко мне с широкой улыбкой, явно довольный тем, что победил наконец свой давний страх. Но в следующий момент ощущение триумфа сменилось у него озабоченностью: ввиду отсутствия в комнате каких бы то ни было зловещих предметов он мог оказаться в смешном положении. Прежде чем я успел что-нибудь сказать, он быстро указал на комод и возбужденно зашептал:

– Там! Внутри! Осторожней, осторожней, старик! Пауки, они там, внутри!

Прозвучало это весьма неубедительно, что он, видимо, и сам понял. Тем не менее на несколько секунд перед моим мысленным взором возникла картинка: маленькие ящички один за другим открываются, и существа, находящиеся на разных стадиях превращения в пауков, качаясь, неуверенно поднимаются на дрожащих ножках. Акира взволнованно указал на маленькую бутылочку, стоявшую на низком столике возле кровати Лин Тиеня.

– Жидкость! – прошептал он. – Волшебная жидкость, он использует! Вот она!

Меня так и подмывало посмеяться над его отчаянной попыткой сохранить фантазию, из которой мы, по правде говоря, давно выросли, но в этот момент вдруг снова нахлынуло видение открывающихся ящичков комода, и страх лишил меня дара речи. Более того, меня стала пугать гораздо более реальная угроза: служанка или кто-либо другой из неожиданно вернувшихся взрослых мог застать нас в этой комнате. Мне было жутко даже представить себе позор, который падет на наши головы, наказания, которые последуют за этим, долгие разговоры между моими родителями и родителями Акиры. Я не мог придумать, как бы мы могли объяснить им свое поведение.

Именно в этот момент Акира сделал шаг вперед, схватил бутылочку и прижал ее к груди.

– Пошли! Пошли! – зашипел он, и нас вмиг охватила паника. Едва сдерживая нервный смех, мы вылетели из комнаты и бросились прочь по коридору.

Когда мы снова очутились в безопасном уединении комнаты наверху – служанка продолжала мирно дремать этажом ниже, – Акира повторил, что ящички комода наполнены отрезанными руками. Я видел: он серьезно обеспокоен моим отношением к давней детской фантазии, и постарался скрыть иронию. Поэтому не сказал ничего, чтобы опровергнуть его утверждение или чтобы дать ему понять, будто считаю затею провалившейся, а нашу храбрую вылазку не стоящей внимания чепухой. Мы поставили бутылочку на тарелку в центре комнаты, сели рядом и стали разглядывать ее.

Акира осторожно тянул пробку. Внутри находилась бледная жидкость со слабым запахом аниса. До сих пор понятия не имею, для чего старый слуга использовал этот настой. Думаю, это было какое-то снадобье, которое он купил, чтобы лечить застарелую болезнь. Тем не менее эта находка как нельзя лучше отвечала нашим ожиданиям. Мы аккуратно опустили в бутылочку прутики и перенесли по капле влаги на бумагу. Акира предупредил, что жидкость ни в коем случае не должна попасть нам на руки, иначе на следующий день мы проснемся с пауками вместо ладоней. Ни он, ни я на самом деле в это не верили, но опять же, поскольку мне казалось, что для Акиры очень важно, чтобы мы притворялись, будто верим, операцию мы проделывали с нарочитой осторожностью.

В конце Акира вернул пробку на место и спрятал бутылочку в ящик, где хранил свои самые ценные вещи, приговаривая, что собирается провести еще несколько опытов с настоем, прежде чем вернуть его в комнату Лин Тиеня. Расставаясь в то утро, мы оба были очень довольны собой.

Но когда Акира пришел ко мне на следующий день, я сразу заметил: возникли какие-то сложности. Он был весьма озабочен и ни на чем не мог сосредоточиться. Страшась услышать, что его родители каким-то образом узнали о нашей вчерашней выходке, я некоторое время избегал спрашивать его, что случилось. Но в конце концов, будучи не в силах дольше сдерживаться, попросил признаться, что его тревожит. Однако Акира ответил, что родители ничего не подозревают, и снова помрачнел. И только после того, как я надавил на него сильнее, он сдался и рассказал, что произошло.

Распираемый ощущением триумфа, Акира поведал своей сестре Ицуко о том, что мы сделали. К его удивлению, Ицуко пришла в ужас. Я говорю «к удивлению», потому что Ицуко, бывшая на четыре года старше нас, никогда не разделяла нашего отношения к Лин Тиеню как к фигуре зловещей. Выслушав Акиру, она посмотрела на него так, словно ожидала, что он прямо сейчас, у нее на глазах, начнет корчиться в муках и умрет. Потом она сказала Акире, что нам страшно повезло – мы едва избежали чудовищной опасности: она сама знала нескольких слуг, прежде работавших в доме, которые решились сделать то же, что совершили мы с Акирой, а потом загадочно исчезли. Несколько недель спустя их останки были найдены за пределами сеттльмента. Акира, конечно, заявил Ицуко, что она просто хочет напугать его и он ничуть ей не верит, но был явно потрясен. Признаться, и у меня по спине пробежал холодок, когда я выслушал его, ведь говорила это такая авторитетная личность, как Ицуко.

И тогда я понял, что тревожит Акиру: кто-то должен поставить бутылочку на место, прежде чем старый слуга через три дня вернется из деревни. От нашей вчерашней бравады не осталось и следа, перспектива снова идти в ту комнату казалась невозможной.

Будучи не в состоянии играть в обычные игры, мы решили отправиться в заветное место на берегу реки. Всю дорогу мы обсуждали возникшую проблему. Что случится, если мы не вернем бутылочку на место? Возможно, настой очень ценный, тогда вызовут полицию, чтобы провести расследование. Или, может быть, Лин Тиень ничего никому не скажет, но решит лично обрушить на нас какую-нибудь страшную месть.

Помню, нам было неловко, оттого что мы держались за глупую детскую фантазию, и хотелось найти логический выход из положения, чтобы избежать неминуемых серьезных неприятностей. Например, мы рассматривали даже такую возможность: жидкость – это лекарство, Лин Тиень долгие месяцы копил деньги, чтобы купить его, без него он будет тяжело болеть. Но уже в следующий момент, не отказавшись от предыдущею положения, мы размышляли над другим: жидкость нужна была старому слуге для тех самых неблаговидных целей.

Наше заветное место находилось минутах в пятнадцати ходьбы от дома позади каких-то складов, принадлежавших компании «Жарден Матисон». Мы никогда не были уверены, что не преступаем границу ее владений. Чтобы добраться до места, нужно было пройти через ворота, которые всегда были открыты, и пересечь забетонированный двор, минуя нескольких китайских рабочих, с подозрением наблюдавших за нами, но никогда не пытавшихся остановить. Потом следовало обогнуть хлипкий лодочный сарай и пройти до конца мола, прежде чем спуститься на пятачок темной земли прямо на берегу реки. Там хватало места только для того, чтобы мы могли сесть, плотно прижавшись друг к другу, лицом к воде. Зато даже в самые жаркие дни склады, находившиеся у нас за спиной, отбрасывали тень, спасая от зноя, и каждый раз, когда мимо проплывала лодка или джонка, легкая волна ласково омывала нам ноги. На другом берегу тоже стояли какие-то склады, но прямо напротив был просвет между двумя строениями, и сквозь него можно было видеть дорогу, обсаженную деревьями. Мы с Акирой часто приходили сюда, хотя держали это в тайне от родителей из опасения, что они запретят нам играть так близко к воде.