Сборник: 200 рассказов Олеандрова - Олеандров Олеандр

Но выстрелить не успел, – ему набили морду, связали и отправили назад к танкистам.

Но пьяный майор не унимался – поднял по тревоге всю танковую бригаду и объявил что на острове находятся – переодетые в советскую форму власовцы, с их блядями.

И приказал – Вперёд! В атаку!

Власовцев перестрелять как бешеных собак,

А их блядей – можете хоть перетрахать во все дыры!

В общем, не жалеть этих сволочей!

И танки майора пошли вперёд.

Танкисты умели воевать. Это был лучший батальон дивизии.

Всё это побоище началось утром.

Разведчики ещё сладко спали когда на горизонте появились 14 танков, ещё несколько минут им понадобилось понять что по ним стреляют.

Военный опыт у разведчиков тоже был, и ещё они поняли что шансов выжить у них – нету…

А затем начался ад на острове.

Поднялся страшный вой из женских криков и раненых солдат, взрывы и выстрелы.

И торжествующие крики майора Гаврильца.

Танкисты не щадили никого – они были уверены что это власовцы.

Их танки догоняли и просто давили разведчиков по одному.

Хруст косей и лязг моторов сливались с криками и выстрелами.

Оставшиеся разведчики заняли круговую оборону и даже сумели поджечь один из танков… но их силы быстро таяли… и только рыдания детей придавали им последние силы.

Лучше умереть чем видеть весь этот позор.

Дым от горящего танка поднимался высоко в небо, такое безоблачное, чистое,… а там внизу – творился настоящий ад где последних разведчиков давили гусеницами танков.

Крики несчастных девочек которых от смерти отделяло лишь несколько десятков шагов.

И несколько оставшихся в живых раненых русских разведчиков которые всё ещё держали оборону чтобы своими жизнями – спасти этих слепых нечастных девчонок.

А рядом было огромное синее море.

Были чайки, волны.

Дым от подбитого танка заметили но одном из проплывавших мимо кораблей.

Это был небольшой корабль который перевозил немецких солдат из окружённого гарнизона – для сдачи в плен.

У тех немецких ребят, настроение было конечно отвратительное – война проиграна, родины больше нету, позор.

И вдруг они видят дым, слышат выстрелы!

Так значит война ещё не проиграна?

И тогда немцы развернули корабль к острову и высадились на остров в полном вооружении.

Графини быстро объяснили немцам что к чему, и тогда немцы решили принять свой последний бой в этой жизни – тоже.

Во имя – жизни детей.

Я не знаю что подумал пьяный майор Гаврилец когда в пьяном радостном азарте он объехал дом и вместо умирающих разведчиков – он вдруг увидел батальон немецкой дивизии в полном вооружении.

Может быть он поднял руки, или наоборот – кинулся на них с пистолетом, а может быть он просто взял и обосцался, я не знаю этого, но я знаю наверняка что майор понял – это конец.

И он не ошибся.

Теперь уже немецкие солдаты гонялись за солдатами майора и убивали их с такой же жестокостью как незадолго до этого те убивали разведчиков.

И ад на этом острове продолжился.

Фаустпатронами они сожгли все танки а потом добивали раненых танкистов которые пытались выбраться из танков.

Крики снова смешались со смертью.

Страшные человеческие предсмертные крики – всего в нескольких шагах от детей… они закрывали уши и визжали со всей силы чтобы заглушить эту свистопляску смерти которая разыгралась перед ними.

Но заглушить её не могли, и никто не мог остановить это кровавое побоище…

Всё продолжалось пока остров не покрылся вонью горелых танков и трупами…

Потом крики затихли, перестали стрелять, всё успокоилось.

А потом они стали смотреть друг на друга – оставшиеся в живых русские разведчики и солдаты немецкого батальона.

А ещё – они смотрел на слепых беспомощных девочек которые хватали их всех за руки и целовали…

немцы и русские солдаты… и каждый из них в этом момент думал про своих детей, потому что в этом бою – каждый из них защищал не только девочек но и своих детей тоже.

Во имя этого – был этот страшный, жестокий бой. И они победили!

А потом их радости пришёл конец.

Они поняли что этой победы – им никто не простит.

Кто простит русским разведчикам что они сожгли лучший танковый батальон своей армии?

Вместе с солдатами немецкой армии?

Кто простит это немецким солдатам?