Сборник: 200 рассказов Олеандрова - Олеандров Олеандр

Но самое страшное что это чудо с ней – сделал не он, Родион.

А вскоре ситуация на улице изменилась. Ребята из своры перешли на другую улицу.

И тогда впервые Родион вышел вечером погулять во двор.

Первая же новость которую услышал – ошарашила его. Ребята говорили что его девица-соседка связалась с наркоманом.

– Так вот откуда был затуманенный взгляд! – Сразу мелькнуло подозрение у Родиона. – Так вот почему она позволяла ему обнимать себя.

А ещё ребята добавили по секрету что наркоман хвастался им что имеет её "во все дыры".

Это было уже выше сил Родиона и он вернулся домой. Где проплакал всю ночь в подушку.

А на следующий день пошёл искать этого наркомана.

– Зачем?

Он и сам не знал, наверное чтобы узнать секрет – как этот обдолбанный невзрачный тип достиг того чего он, Родион, молодой, чистый и красивый не смог добиться?

Искать долго не пришлось. Родион нашёл его на местной дискотеке.

– Привет, я живу рядом, часто вижу тебя – сказал ему. И прыщавый наркоман вяло ответил на рукопожатие Родиона.

Его взгляд бродил по лицу Родиона – медленно и вопросительно. Как бы спрашивая – Может дать тебе по морде, парень?

И тогда Родион сделал самые невинные глаза которые делал в своей жизни. Изображая из себя наивного мальчика с церковного хора.

Это всегда помогало ему в трудных ситуациях.

И помогло опять. Наркоман вдруг расположился к Родиону. Сказал что его зовут Гена и начал расспрашивать про общих знакомых.

Странно, но Родиону вдруг показалось что наркоман почему-то хотел понравиться ему.

Почему? Почему? Почему?

Чёртовы книги которые Родион читал всю жизнь не давали ответа на этот вопрос.

Вскоре при встрече наркоман сам подзывал его к себе, подавал руку и даже более – иногда даже обнимал по дружески.

Авторитет Родиона во дворе внезапно страшно вырос. Каждый мечтал объявить его своим другом и даже покровителем.

Вскоре они с наркоманом стали вместе даже ходить по улице. Точнее – это он таскал Родиона за собой, как своего любимого щенка.

Нет, он не уговаривал его принимать наркотики.

Не показывал шприцы и траву.

Не учил ширяться.

Казалось что он только хотел видеть детский взгляд Родиона.

И ничего более.

– Насколько всё это опасно для меня? – Иногда спрашивал Родион сам себя. Его аналитический ум предположил что вероятно наркоману недостаёт младшего брата. Чистого и любящего.

А раз так – то Родион стал изображать этого брата.

Как будто игрался в игру.

Зачем?

Наверное ждал когда он расколется и расскажет – как он испортил мою соседку. Как сделал её такой податливой, безотказной и… красивой до безумия.

Что бы узнав это – портить их десятками и сотнями! Иметь их каждую неделю и портить… портить… портить!

Игра того стоила и Родион влазил в душу проклятого наркомана всё сильнее и сильнее. Как мог, как умел…

Используя весь свой опыт и обаяние. Свой артистизм и коварство.

Доверься мне чувак! Я пластилин в твоих руках, лепи меня. Учи меня. делай из меня свою копию если хочешь.

Но наркоман не этого хотел. Он тянулся к Родиону но одновременно – как будто натыкался на преграду которую преодолеть не решался… почему? Иногда Родиону казалось что он даже боится его. Нет, он не отталкивал его. Наоборот он как бы расслаблялся при нём, становился мягче, добрее. Подобно тому как слабеет муха попавшая в коварные сети.

Со временем, Родион всё более явственнее чувствовал что наркоман становится зависимее от него. И что он слабее его.

А поняв это, Родион однажды пошёл в генеральное наступление.

С самым наивным видом он сказал наркоману что ему приснилась женщина и что у него были поллюции.

С испуганным видом спросил его напрямую:

– Скажи Гена, а трудно впервые иметь женщину? Уговорить её? Переспать с ней?

Вместо ответа этот наркоман вдруг потрогал соски Родиона на груди и задумчиво сказал. – Кажется ты становишься мужчиной, мальчик. Соски у тебя уже твёрдые.

И после паузы добавил,

– Пора учить тебя по серьёзному.

Как Родион ждал этого момента! Потратил 3 месяца своей жизни.

Наконец-то!

И в тот же вечер он начал уговаривать его повести на точку, то есть к шлюхам.