Стыдные подвиги (сборник) - Рубанов Андрей

Новый год в Коломне

Осенью того года я развелся.

Разрыв с женой был следствием личного кризиса. Мне удобнее жить от кризиса до кризиса; иногда хочется все разрушить к чертовой матери и на пустом месте начать нечто новое.

Уехал из Москвы, снял квартиру в Электростали. Жил довольно бестолково, но, разумеется, не праздно и даже вполне нравственно, если не брать в расчет регулярное курение марихуаны.

Электростальские люди не интересовали. Электростальские дороги, обильные ямами, бесили. Электростальские цены вызывали улыбку.

Нет, я не был высокомерным снобом, не разговаривал с людьми через губу. Живи я в Майами или в Гонконге — испытывал бы те же самые эмоции.

В любом случае, чтобы мир не перевозбуждал мужчину, нужна женщина. Перевозбуждение есть одно из худших состояний, мне известных. Перевозбужденный, я не знал, что делать вечерами. Иногда напивался. Иногда приходил к друзьям, но быстро уставал и уходил, а они беззлобно обижались вслед; они не были перевозбуждены.

Иногда, устроившись на кухне, нагишом, костлявой задницей на краю табурета, сильно изогнув спину и шею, лихорадочно сочинял что-то сложное, с обилием деепричастных оборотов; спустя время выбрасывал, грубо сминая бумагу; так продолжалось несколько месяцев.

В конце концов решил, что нужна постоянная подруга — нормальная, приличная, чтоб я ее уважал, а она меня подстраховывала, если занесет на повороте.

Познакомился плебейским способом: ехал на машине, девушка ждала автобуса; ловкий соискатель надавил на тормоз и предложил подвезти.

Любви не искал, нет.

Блондинка с тонким прямым носом и миндалевидными глазами — особенная порода, таких я встречал только к востоку от столицы; она напоминала первую жену моего дядьки, впоследствии умершего от алкоголизма, и еще нескольких подруг матери.

Ногинский район — особенное место, повсюду болота, неудобья, неплодородные земли; со времен царя Гороха местные мужики не растили хлеб, а кормились отхожими промыслами. Сто лет назад промышленник-миллиардер — по тем временам крупнейший олигарх — Савва Морозов именно в этих краях учредил свои знаменитые мануфактуры. Расчетливый Савва понимал, что на дурных землях он найдет дешевую рабочую силу: молодых женщин, не занятых крестьянским трудом.

Построили ткацкие фабрики. С севера и запада, из Европы и Петербурга, приехали новые мужчины: инженеры, наладчики станков и прочие специалисты-экспаты. Немцы, прибалты. Даже, может быть, англичане. Они оплодотворили какое-то количество местных девушек, и вот, спустя три поколения, по улицам Ногинска, Черноголовки, Электростали пошли, покачивая бедрами, блондинки с голубыми и зелеными глазами, прямыми носами и врожденным умением одеваться стильно и недорого, а при случае лично пошить себе платье, юбку или кофточку.

Наташа, кстати, работала именно в швейном ателье и была существом без особых претензий. Книг не читала, любила голливудские мелодрамы, танцы, болтовню с подругами, мартини; к детям в свои двадцать четыре проявляла уверенное равнодушие и все решения принимала в соответствии с простым принципом: живем однова. Однако имела здравый ясный ум и чувство собственного достоинства, и еще — тихий музыкальный голос; последнее обстоятельство меня особенно радовало. Прожив десять лет в громокипящем термоядерном браке, где все разговоры велись на повышенных тонах, я теперь хотел нечто противоположное, и вот Бог подвел ко мне женщину, издающую в основном шелестящие, комфортного тембра звуки.

Понятно, что на четвертом десятке я уже имел точные представления о собственном комфорте. Да, любви не искал, а искал комфорта, но не было в этом ни жлобства, ни цинизма, а просто — мужчина устал от страстей, передознулся латиноамериканским образом жизни и выбрал себе тихую женщину.

Я не сравнивал ее с женой, — они происходили из разных вселенных. Одна была столичная, другая — провинциальная. Одна была воинственная, другая — мирная. Одна любила деньги и еще больше любила большие деньги, другая умела сама наполнять свой кошелек и к его толщине относилась философски.

Не знаю почему, но мне удалось сразу взять верный тон. На второй вечер я привел новую знакомую домой, сварил кофе и сказал: «Приходи, когда хочешь, и уходи, когда хочешь».

Она спросила: «Зачем я тебе нужна?» Я ответил: «Понравилась… Чисто внешне… Как женщина. Химия, природная тяга, ничего не поделаешь».