Стыдные подвиги (сборник) - Рубанов Андрей

— Перепить чечена! — крикнул он. — Как ты вообще мог такое придумать? Клянусь, я давно так не смеялся! Перепить чечена! Что за дикая идея?!

Тот, кто принес магнитофон, уже танцевал, выламывая локти, остальные быстро хлопали в такт, подавшись лицами и плечами вперед, сопереживая; мокрые лица исказил азарт.

Сулейман вскочил, прыгнул — танцевавший тут же посторонился, освобождая место. Мокрый, лохматый человек в трусах на тощих чреслах изогнул корпус, вывернул локти и кисти рук, закинул голову — с этого момента я стал трезветь, потому что танец его, дикий и сложный, выражал восторг, им нельзя было не заразиться, а тому, кто пребывает в восторге, водка не нужна.

Это был его личный танец на основе лезгинки, резкий, исполняемый с тотальной самоотдачей. В других обстоятельствах, в другом месте, на другой территории, в другое время танец выглядел бы кошмарно, или даже непристойно, — здесь, в чеченской деревне, среди людей мужского пола, годами не выпускавших из рук автоматов, все было иначе. Их командир то распластывался, ложась спиной на воздух и почти зависая, то ввинчивался, то вонзал пальцы. Иные движения казались мне лишними и нелепыми, зато другие были гениальны.

Он швырнул вокруг несколько диких взглядов, щелкнул пальцами, грубо крикнул — молодой хулиган опрометью выскочил вон, прибежал с двумя саблями в посеребренных ножнах, протянул рукоятями к Сулейману, тот выхватил — сверкнули изогнутые клинки; присутствующие огласили зал одобрительными выкриками, передвинулись ближе к стене, давая танцору большее пространство. Крутанув обе сабли кистями рук, Сулейман начал медленно, сосредоточенно, как бы предупреждая воображаемого врага, чтобы тот не подходил, демонстрируя свой изощренный навык, а когда враг не внял и все же рискнул вступить в поединок, — клинки со свистом рассекли влажный воздух, потом еще раз, и скорость увеличилась вдвое. Поворот, выпад, защита, уклон, финт, проход по кругу, и вдруг — бой с тенью, классический боевой танец превращается в победный, выражающий глумление над поверженным неприятелем, с финальным перерезанием горла.

Или, может быть, горло перерезалось не врагу, а барану, заколотому в честь победы? Или для Сулеймана поверженный враг и баран означали примерно одно и то же?

Он не исполнил какую-то особенную коду, — видимо, устал; закрыв глаза, опустив клинки, прошелся по кругу и закончил, и едва остальные поняли, что Сулейман уступает им место, — выбежали, подбадривая друг друга хлопками, сразу двое, с яростными лицами, и я обнаружил себя участником действа, мощно ударяющим ладонью в ладонь: один удар слабее, другой в полную силу, через раз, и голова дергалась, и плечи ходили, и подпрыгивала посуда на столе.

От барабанного грохота заболела голова; вышел под небо. Во дворе пахло хлебом и бензином.

Стоял, дышал, думал.

Перепить я их не смог, зато увидел, каковы они в настоящем хмелю. Всем хорош чечен, но его слишком легко спровоцировать; на том и стояла вся их беда, десятилетняя война против всех.

Потом Сулейман сидел рядом, обняв меня за шею, сопел, хрустел огурцом. Помрачнев, хрипел в ухо:

— Не держи на меня зла, москвич. Я про себя все знаю. Колхозная морда с автоматом, вот кто я такой. Когда много выпью — точные мысли сами в голову приходят, автоматически. Кто я, Сулейман? Волосатый черт. С гор за солью спустился — а тут война. Если не ты — то тебя. У кого есть претензии к Сулейману — пусть приходят, Сулейман ответит. У кого нет претензий — пусть тоже приходят, Сулейман гостю рад. Я никому не враг, клянусь Аллахом! Вот так живу, понял?

— Нормально живешь, Сулейман, — ответил я. — Не хуже других.

— Точно, — подумав, сказал он. — Не хуже других. Не хуже.

Выживая в Москве

Кровельный топор — не совсем обычный топор. К традиционному стальному топорищу приваривается перпендикулярно лезвию стальная же труба длиною в полтора метра. Таким топором ударяют сверху вниз, держа трубу в обеих руках, в точку, находящуюся прямо под ногами.

Но сначала надо одеться как подобает. Шерстяные носки, подштанники, два свитера, сверху — грубые рабочие брюки и телогрейка. Вся конструкция надежно перетягивается и замыкается солдатским ремнем со звездой на бляхе. Солдатский ремень незаменим в кровельном бизнесе.

Обязательны ботинки на толстой подошве: чем толще, тем лучше. Иначе можно серьезно обжечь ступню.