100 великих казней - Авадяева Елена

Бывший министр иностранных дел А. П. Извольский вспоминал: «Любопытно отметить, что, встречая опасность с удивительным мужеством и даже временами бравируя ею, он всегда имел предчувствие, что умрет насильственной смертью. Он мне говорил об этом несколько раз с поразительным спокойствием».

Дмитрий Богров родился 29 января 1887 года. Отец его был киевским присяжным поверенным, домовладельцем. Дед его по отцу был весьма популярным в 1860-х годах в еврейских кругах писателем. Отец Богрова был весьма состоятельным человеком (его имущество оценивалось в сумму около 500 000 рублей), был видным членом киевского общества, в частности еврейского, пользовался всеобщим уважением. В деньгах Дмитрий Богров не нуждался. Образование он получил наилучшее по тем временам — юридический факультет Киевского университета, затем продолжил учебу в Мюнхене. Однако его всеми силами тянуло в Россию, и в декабре 1906 года он возвратился в Киев.

Через год у Богрова был произведен первый безрезультатный обыск, в начале сентября 1908 года Дмитрий Богров был впервые арестован, в конце 1908 — освобожден. В феврале 1910 года он окончил университет, в Киеве усердно занимался адвокатурой.

Из этих чисто внешних биографических данных видно, чго Дмитрий Богров получал от жизни, что хотел, ему были открыты все пути и возможности, но он выбрал смертную казнь.

Еще будучи учеником 5–6 класса гимназии, то есть в 1902–1903 годы, Богров сблизился с гимназическими кружками средних учебных заведений и начал интересоваться политикой. Ко времени окончания гимназии и поступления в университет в 1905 году он был убежденным социалистом-революционером левого направления. Он входил в группу марксистов, сторонников самой решительной тактики борьбы, был связан с революционными выступлениями, экспроприациями, террористическими актами. Работы теоретиков анархизма — Кропоткина и Геклю — стали его настольными книгами, у Бакунина он искал руководства для дальнейшей практической деятельности. В декабре 1906 года Дмитрий Богров примкнул к группе анархистов-коммунистов, и хотя в 1909 году прекратил подпольную революционную работу в этой группе, однако по своим убеждениям он до рокового конца оставался анархистом. Анархизм-коммунизм ставил себе целью освобождение человеческой личности от всякого насилия и принуждения, налагаемого на него извне, как члена общества. Для достижения своих целей анархисты использовали любые методы: «если преступления совершены в интересах революционного дела, то мы их одобряем, независимо от того, нравятся ли нам отдельные подробности или нет». За свою недолгую жизнь Дмитрию Богрову неоднократно приходилось участвовать в террористических выступлениях.

В своих показаниях следователю по особо важным делам В. И. Фененко от 2 сентября 1911 года Богров заявил: «Еще в 1907 году у меня зародилась мысль о совершении террористического акта в форме убийства кого-либо из высших представителей правительства, каковая мысль является прямым последствием моих анархических убеждений». Одновременно с революционной работой Богров, как это обнаружилось после события 1 сентября 1911 года, вел борьбу на совершенно ином фронте. Из сопоставления показаний Богрова на предварительном следствии с показаниями начальника Киевского охранного отделения Кулябко видно, что Богров впервые явился к Кулябко с предложением своих услуг в середине 1907 года. По официальной справке Киевского охранного отделения о сотруднике Аленском значится следующее:

«По отчетам Киевского охранного отделения в числе сотрудников сего отделения с февраля 1907 года по март 1910 года состоял по анархистам-коммунистам „Аденский“ (условная кличка, данная Богрову). Получал 100 рублей в месяц». Все исследователи дела Дмитрия считают совершенно невыясненным, по каким причинам он решил завязать отношения с охранным отделением — в деньгах он не нуждался, но тогда что его толкнуло на этот малоприятный в эстетическом отношении шаг?

На предварительном следствии Богров не отрицал, что использовал охранное отделение для совершения террористического акта, — он воспользовался оказанным ему доверием, чтобы иметь возможность быть в курсе передвижений Столыпина по делам службы. С этой же целью Богров предложил свои услуги, также в качестве агента, начальнику Санкт-Петербургского охранного отделения Фон-Котену, но тот сразу догадался, что имеет дело с определенным провокатором, и потому отклонил его услуги.