100 великих узников - Ионина Надежда

В ноябре 1519 года в Риме собралась папская курия, чтобы обсудить вопрос, как заставить М. Лютера замолчать. Одни предлагали раз и навсегда покончить с «виттенбергским зверем», другие — заставить курфюрста выдать М. Лютера Риму. А в июне 1520 года римский папа Лев X подписал буллу об отлучении М. Лютера от церкви и поставил на ней печать. В булле перечислялось и осуждалось 41 произведение немецкого мыслителя, а также высказывалось сожаление папы по поводу того, что среди немцев появилась «паршивая овца».

М. Лютер получил папскую буллу только в октябре 1520 года и немедленно ответил посланием, которое называлось «Против злой буллы антихриста».

Перед лицом Бога Иисуса Христа, его святых ангелов и всего мира я торжественно заявляю свой протест против этой кощунственной буллы и проклинаю ее. Если папа не отменит буллу… не останется никакого сомнения, что он — враг Господа, гонитель Христа и разрушитель христианского мира, настоящий антихрист. Христос рассудит, чье отлучение останется в силе…

В декабре папская булла вступила в силу: М. Лютер был изгнан из церкви, его произведения сжигались на кострах, а в январе 1521 года папа официально предал М. Лютера и его сторонников анафеме. Церковь объявила их еретиками и мятежниками, но на этом ее полномочия заканчивались. Заключить М. Лютера в тюрьму или казнить его было только во власти светского правителя.

М. Лютер знал, что ему грозит опасность, так как враги хотели захватить его, увезти в Рим и там казнить. Особенно осложнилось его положение после заседания парламента в Вормсе, на котором был подписан эдикт, объявляющий М. Лютера вне закона. Никто не мог защищать его и давать ему убежище; наоборот, долг каждого гражданина — задержать еретика и передать в руки властей. Тем, кто не подчинится эдикту, грозили арестом, наказанием и конфискацией имущества. Курфюрст Фридрих Саксонский стал опасаться за жизнь М. Лютера и попросил одного из преданных рыцарей подыскать для него надежное убежище:

Так М. Лютер нашел убежище в Вартбургском замке, и его пребывание здесь держалось в секрете. Он отрастил волосы и бороду, надел рыцарские доспехи и стал с этого времени «юнкером Йоргом». В замке М. Лютеру отвели две комнаты, в которых стояли письменный стол, стул, табуретка, кровать, обеденный стол и умывальник. За окном простирались поля и луга, пели птицы, и вид был спокойный и безмятежный. У подножия холма располагался небольшой городок Айзенах, в котором когда-то узник получил образование.

В Вартбурге М. Лютер укрывался около года, и только очень близкие друзья знали, где он находится, остальные лишь строили догадки. Ходили слухи, что он заключен в тюрьму, бежал в другую страну или даже был убит. Великий немецкий художник А. Дюрер писал тогда в своем дневнике: «Неужели Лютер мертв? Кто же будет учить нас Святому Евангелию?».

М. Лютер ценил старания саксонского курфюрста спасти ему жизнь, но одиночество сокрушало его. Из водоворота страстей он вдруг, словно по волшебству, был перенесен в тихое уединение, куда почти совсем не достигали вести из внешнего мира. В замке М. Лютер был на положении то ли узника, то ли гостя; к нему приставили пажа для услуг, и вообще обращались с ним очень предупредительно. Когда волосы и борода узника отрасли настолько, что изменили его до неузнаваемости, он стал гулять по лесам и порой даже присоединялся к местным охотникам. Можно было ожидать, что невольный отдых после тяжелых трудов, тревог и волнений последнего времени будет приятен человеку, против воли вовлеченному в борьбу. Он был, прежде всего, искателем религиозной истины, и только потом развернувшаяся вокруг него борьба привела его к рассуждениям о государственной власти. Но М. Лютер уже не мог жить без этой борьбы и оставаться бездеятельным. Горько сетовал он на свое вынужденное бездействие, в то время как друзья его подвергаются опасностям. Это сказалось даже на здоровье узника: обильная пища Вартбургского замка после скудных монастырских трапез оказалась для него вредной. Преследовала М. Лютера и бессонница, начавшаяся еще в 1520 году, когда он стремился возместить пропущенные часы положенных молитв. Непрочитанные молитвы накапливались за одну-две, а иногда и три недели, и тогда он выделял для них целое воскресенье. Однажды М. Лютер три дня не ел и не пил, пока «не вымолился». После одного из таких испытаний разум его не выдержал, и целых пять суток он не мог уснуть: пластом лежал в постели, пока врач не дал ему успокоительное.