Брат 2. Америка, бойся русских - Колычев Владимир

— Это все? — холодно спросила Альбина.

— Больше нет…

— Остальное придется отработать…

«Профессор» смотрел на нее как на богиню. Нет, не на Венеру, а на Диану — богиню охоты.

Лихо распотрошила она шулеров. Откуда у нее такие способности?..

— Как?..

— Сейчас будет станция. Когда поезд тронется, чтобы духу вашего здесь не было…

Илья Григорьевич опасливо покосился на Никиту. И согласно кивнул.

Вася и «профессор» уныло шагали по перрону. Альбина с усмешкой смотрела им вслед из окна.

— Полудурки…

— Почему полудурки? — спросил Никита.

— Потому что есть еще полные придурки. Ты, например…

— Я?!

Никита покраснел. В сущности, она права. Облапошили его попутчики. Как первоклассника вокруг пальца обвели. Альбина же их с носом оставила… Только он не придурок…

— А у тебя, правда, паспорта нет?..

— Издеваешься?.. Есть, конечно.

Не такой уж он и придурок, раз паспорт зажал.

— А что, правда, ты семьдесят первого года рождения?..

— Ну да…

— Не верю. Выглядишь-то ты старше…

— Все так говорят…

— Но а на самом деле ты семьдесят первого года, так?..

— Так…

— Не верю…

— Да правда!..

— Давай поспорим, что нет… На вот эти деньги, — она показала на пакет, куда уже успела сложить выигрыш. Три тысячи — огромная сумма, на два новеньких мотоцикла тянет. — Если ты прав, забираешь все, если нет — все мое…

— Я возьму только свои деньги… Давай, спорим!..

Она протянула ему ладошку, он взял ее в свою ладонь. Рука у нее нежная, мягкая, милая. Так приятно держать ее…

Альбина выдернула руку. Улыбнулась.

— Спорить я не буду… Просто хотела показать, какой ты глупый…

— Почему я глупый?..

— А ты глянь в паспорт, какого ты года…

— Да семьдесят первого!

— А вот и нет, тысяча девятьсот семьдесят первого… Если б мы поспорили, ты бы проиграл, так-то вот…

Как будто воздух из Никиты выпустили. Сдулся он, обмяк.

— Да не кисни ты, — приободрила его Альбина. — Всяко в жизни бывает. Обули тебя сегодня…

— Обули?

— Ну так говорят. Обули — значит, кинули…

— Куда кинули?..

— Обманули… Теперь понял…

— Теперь понял…

— Обули тебя. Будешь теперь знать, как с незнакомыми людьми в карты садиться играть…

— А со знакомыми?.. С тобой, например… Ты сама этих типов обула. Сама-то все откуда знаешь?..

— А ты не забывай, что я в курортном городе выросла…

— Ну и что?.. Юрка, Генка, Родион. Они ведь тоже в Тепломорске выросли. Это значит, что они все такие умные, как ты?

— Не все… А ты знаешь, где сейчас Родион?.. В тюрьме он… Знаешь, за что его взяли?.. Прошлой осенью лоха одного взял…

— Лоха?..

Альбина свободно пользовалась словами, о которых Никита и слыхом не слыхивал.

— Ну лопуха… Так понятней?.. В общем, бумажник он у одного курортника украл… Не умеешь, не берись. Он взялся. Ну и попался… Три года ему отмерили, сейчас где-то под Карагандой за колючкой…

— Ты-то откуда знаешь?..

— Слава сказал, брат моей подруги… Слава сейчас сам по этапу пошел…

— Красивый букет. Родион, Слава, ты… Альбина очень серьезно посмотрела на него. В глазах какая-то непонятная тоска.

— Да, Никита, да. И я в этом букете… Правда, с краю… Я с Янкой с малых лет дружу. Всегда вместе. Слава — он из блатных. Ты слышал о таких?..

— Слышал…

Блатные — это воры, которые живут по своим воровским законам. Их и в Москве хватает.

— Он нас в карты с Янкой играть научил. И пальчиками работать…

— Как это?..

— А ты ничего не заметил, когда я карты Васе показывала?..

— Нет…

— То-то же, ловкость рук, и никакого мошенничества?..

— Так, значит…

— Да, Никита, да, значит… Я кое-что в картах смыслю… Только ты не думай, мы только ради интереса. Не думай, что с Янкой на деньги играем… Разве что только иногда. Как вот сейчас…

Никита был потрясен. Он очумело смотрел на Альбину.

Она младше его. Ведь ей не больше семнадцати. Такая молодая и такая взрослая. Искушена в жизни. Все знает, все умеет. Шулеров обставила в карты. Васе по кокам врезала. Умная, находчивая, бойкая на язык. И выдержка у нее не женская.

Какой-то блатарь Слава ее всему этому научил… Только ли этому?..

Никита даже покраснел от своих мыслей. В глазах написано, о чем он сейчас подумал. Альбина это поняла.

— Представляю, что ты сейчас обо мне думаешь… — невесело улыбнулась она…

— Ничего я не думаю…

— Ну да, конечно, они ничего не думают… Ладно, Никита, ты думай обо мне что хочешь. А я какая есть, такая и есть…

Она взяла пакет, вывалила из него деньги. Стала отбирать сторублевые купюры.

— Я случайно через твой вагон проходила, — словно оправдываясь, сказала она. — Смотрю, ты весь в игре. Неладное почуяла… Потому и пришла… Не зря, значит, пришла… На, держи!..

Она протянула Никите деньги:

— Здесь тысяча пятьсот…

— Убери! — покачал он головой. И даже спрятал под себя руки.

— И не подумаю…

Альбина положила деньги на стол.

— Я сказал, нет!..

Никита рывком подался к ней, вырвал из рук пакет, сгреб туда деньги со стола.

— Ты их выиграла, ты их и забирай!..

— Дурачок!.. — как будто виновато улыбнулась Альбина.

Повернулась лицом к дверям, взялась за ручку. И замерла в этой позе. Никита не мог видеть в зеркале отражения ее лица…

— Heт! — резко развернулась она к нему. — Никуда я не пойду.

— А я тебя не гоню…

«Профессор»-то сошел с поезда — Никита остался в купе один. Ему вовсе не хотелось, чтобы Альбина куда-то уходила…

— И не гони…

Она села рядом с ним.

— Не надо меня гнать… Они могут вернуться…

— Кто?..

— Вася. И этот, который с ним… Это хорошо, если они, как кот Базилио и лиса Алиса, вдвоем. А если у них целая артель?.. Вдруг они сейчас в другой вагон садятся? А там их дружки…

— Морды им бить будем…

— Ты сильный…

Она еще ближе подсела к нему. Никита ощутил тепло ее бедра.

— Оставайся…

— А можно?..

— Конечно… А твой старший возражать не будет?..

— Какой старший? — не сразу поняла она.

— Ну ты же с группой на экскурсию ездила…

— А-а… Да нет, Михалычу все равно. Он уже пьяный… Но предупредить надо, ты прав…

— И вещи свои забери… Домой вместе поедем. Так можно?..

— Можно, — кивнула она. — И вещи забрать можно…

Она бросила на свободное место свою сумочку и пакет. Выпорхнула из купе. Что-то не очень она боялась шулеров, о которых только что говорила с таким страхом.

Хитроумная девчонка, крученая. Но в данном случае вся ее хитрость сводилась к одному — остаться в купе с Никитой. Якобы под его защитой. Да она сама кого хочешь от кого угодно защитит. Натуральная амазонка…

Альбина вернулась через полчаса. Никита уже волноваться начал.

— Есть предложение! — с ходу объявила она.

Никиту аж всколыхнуло — так высоко поднялась в нем волна хорошего настроения.

Джинсы, босоножки на высоких каблуках, все та же шелковая блузка — только на этот раз под ней угадывался бюстгальтер. Волосы распущены, глаза и губы накрашены, головокружительный аромат дорогих французских духов. Волны очарования разили наповал…

— Мы можем сходить в вагон-ресторан! Она снова полезла в пакет. Протянула Никите его деньги.

— Ужин за твой счет!..

И попробуй теперь откажись…

Все остальные деньги она сунула в свою сумочку.

— Я готова… Кстати, я не слышу приглашения!..

— А не сходить ли нам в ресторан, дорогая?.. — напыщенно спросил Никита. Он принял ее игру.

Восемьдесят девятый год. Необъявленный сухой закон. Широкомасштабная антиалкогольная кампания. Но водочку и коньячок в ресторане подавали. На то он и ресторан.

Никита заказал шампанского. Дорого. Но это не по-джентльменски — экономить на столь роскошной даме. Альбина выглядела просто потрясающе. Мужчина за соседним столом чуть шею не сломал, глядя на нее. Он сидел спиной к ней, совсем рядом — только руку протяни. Но, естественно, Альбина руку к нему не тянула.

Она вообще ни на кого не смотрела. Только на Никиту, и то как будто застенчиво. В ней произошли перемены. Из бойкой веселой девчонки она превратилась в тихую скромную барышню.

Никите даже шампанское самому пришлось пить. Альбина пила только минералку.

— Хочешь свежий анекдот? — спросил он.

Она кивнула.

— Приходит Горбачев на завод, к мастеру подходит. И говорит: «Вы ударник соцтруда, по две нормы в день выполняете…»

Мужчина, сидевший за спиной у Альбины, был в пиджаке. Никита видел, как он достал из бокового кармана толстый бумажник из светлой рельефной кожи. Сунул официантке червонец. Вроде как на чай. И украдкой глянул на Альбину. Как она оценит его барский жест. Но она совершенно не обращала на него внимания.