Сорок имен скорби - Блант Джайлс

Потом он стал думать об исчезнувших людях вообще и о пропавших детях в частности. Дайсон прав: пересекая страну, проезжаешь через Алгонкин-Бей, вот почему на наш город приходится такая большая доля побегов. Кардинал собрал в отдельную папку первые листы из дел, расследовавшихся в других районах — Оттаве, атлантических провинциях, даже в Ванкувере. Эти материалы пришли по факсу за прошедший год.

Требовалось собрать кое-какую статистику, и он набрал номер дежурного сержанта Мэри Флауэр — женщины с добрым сердцем и лошадиным лицом. В ее должностные обязанности это не входило, но он знал, что Флауэр к нему слегка неравнодушна и выполнит его просьбу. Позвонила она, как раз когда он раздевался, чтобы принять душ. Голый, покрывшийся гусиной кожей, он прижал трубку плечом, пытаясь одновременно влезть в рукава купального халата.

— Вы сказали — за последние десять лет? — У Мэри был пронзительный гнусавый голос. Как ножом по стеклу. — Готовы записывать?

Он торопливо нацарапал номера в блокноте. Потом позвонил Делорм. Подошла она не сразу.

— Привет, Делорм, — сказал он, когда она взяла наконец трубку. — Ты не спишь?

— Не сплю, Джон. — Вранье. Только спросонья она могла назвать его по имени.

— Угадай, сколько народу — подростков — у нас числится пропавшими в позапрошлом году?

— Считая и тех, кто не из нашего города? Не знаю. Семь? Восемь?

— Двенадцать. Ровно дюжина. В предыдущий год таких было десять. До этого — восемь за год. До этого — десять. До этого — снова десять в год. Понимаешь, к чему я клоню?

— Десять в год. Ну, плюс-минус.

— Причем плюс-минус ровно два. В среднем каждый год — по десять.

Голос Делорм вдруг стал яснее и четче.

— Но ты ведь позвонил рассказать насчет прошлого года?

— За прошлый год пропавших подростков, включая неместных, было целых четырнадцать.

Делорм негромко присвистнула.

— Вот как я это вижу. Некий субъект убивает ребенка, Кэти Пайн, и обнаруживает, что ему это нравится. Он испытал острейшие ощущения в своей жизни. Тогда он хватает другого ребенка, Билли Лабелля, и проделывает все снова. Он в полном восторге, но к этому времени уже весь город разыскивает пропавших детей. Он начинает вести себя умнее, похищая детей постарше. Детей, живущих не в нашем городе. Он знает, что вокруг исчезновения семнадцатилетних или восемнадцатилетних такого шума не поднимется.

— Особенно если они нездешние.

— Ты же видишь, во всех нераскрытых делах — дети отовсюду. Трое из Торонто, остальные — откуда угодно.

— Эти материалы у тебя дома? Я сейчас приеду.

— Нет-нет, можем встретиться в отделе.

Последовала кратчайшая пауза.

— О господи, Кардинал. Ты думаешь, я все еще работаю в спецрасследованиях? Думаешь, я за тобой слежу? Скажи честно.

— Ничего подобного, — возразил он любезным тоном. И подумал: боже, какой же я лжец. — Просто, видишь ли, я человек женатый, Лиз, а ты — чертовски миленькая и все такое. Не ручаюсь за себя.

Делорм долго молчала. Потом положила трубку.

9

Они завалили папками три стола, действуя на нервы рыжему Йену Маклеоду, полицейскому с рельефной, слишком развитой мускулатурой и взлелеянной манией преследования. Последнее время он много занимался делом Корриво (двойное убийство в охотничьем домике) и теперь безуспешно пытался наверстать отставание по другим расследованиям. Безусловно, следователь он хороший, однако даже в лучшие времена Маклеод отличался сварливостью, упрямством и невоздержанностью на язык. А из-за дела Корриво он стал почти невыносимым.

— Может, вы потише, а? Не будете орать как резаные, чтоб вам провалиться?

— Он сейчас так чувствителен, — заметил Кардинал. — Ты не пробовал записаться на курсы психотренинга «Новые мужчины»?

— Я хочу подогнать другие дела, все, что угодно, только не Корриво, ясно вам? О нормальных вещах подумать. Чтоб мне сдохнуть, у меня были занятия поинтереснее, пока братцы Корриво не решили прикончить своего паршивого тестя и его вонючего партнера. И у меня все еще остались такие занятия, какая-то другая жизнь, только я даже вспомнить не могу, что это за жизнь, потому что я днюю и ночую в этой заднице, в полицейском участке.

Кардинал уже не слушал его.

— Ни одно из этих дел не было закрыто, — сказал он, обращаясь к Делорм. — Давай разделим эту стопку пополам и быстренько пробежимся по материалам. Представим себе, что они только что очутились перед нами на столе. Похоже, по ним вообще ничего не сделано.