Совсем как живая - Михайлова Евгения

– Ну что ж. Вы поработали очень хорошо. Когда Вика вернется, я ее удивлю своей осведомленностью. Готова с вами рассчитаться. Только… А если она не вернется?

– Но она запросто не вернется! По крайней мере в ближайшее время. Вы бы очень торопились в свой НИИ из такого путешествия?

– Это мне не грозит. Равно как и грек с красивой фамилией. И все же, если она не вернется в ближайшее время, не даст о себе знать, что нужно сделать, чтобы все узнать точно?

– Командировать меня в Швейцарию… Шутка. Ольга, если я правильно вас понимаю, вы хотите, чтобы я пытался получить дополнительную информацию. Давайте так и сделаем. Спешки у нас нет, Виктория может вернуться в любой момент, и вопрос решится сам собой. Ваше поручение я формально выполнил. Но теперь нам придется вторгаться в чужую частную жизнь, пусть даже в рамках необходимости, которой можем считать ваше пока совсем неоправданное беспокойство за судьбу своей сотрудницы. Между нами, всем бы такую судьбу. – Сергей ясным и долгим взглядом посмотрел на клиентку.

– Да, конечно, Виктория – человек везучий. Яркий…

– О таких людях всегда много говорят. Если вам что-то известно, поделитесь, пожалуйста. Пока я действую совершенно вслепую. Раз вы ко мне обратились, вряд ли разумно пытаться получать информацию от других сотрудников вашего института.

– Не стоит. У меня с подчиненными нет доверительных контактов. Никто не знает, что я навожу справки о Виктории. И вообще, в моей жизни нет такого странного и съедающего время занятия, как женская дружба… Просто случайно узнала недавно… У нас новый директор. Он, оказывается, был знаком с Викторией еще до того, как пришел к нам. Обычное знакомство в ночном клубе. Короткое. Через пару дней она ушла от него к другому в том же клубе. Собственно, это бесполезная информация, которую проверить невозможно. Алексей не поймет меня, если узнает, что я вам рассказала об их связи.

– Алексей – это директор? – уточнил Сергей.

– Да. Мы живем вместе… пару недель.

– Он тоже считает, что есть основания беспокоиться за Викторию?

– Да. Я добавлю еще, что она рано осталась без матери, отец недавно женился на женщине ее возраста, короче, ему сейчас не до дочери.

– Только вам известно, что ваш директор раньше был знаком с Викторией?

– Только мне. Он сказал, было еще такое недоразумение… Алексей в шутку постоянно приглашал сотрудниц к себе на дачу. Он считает, что мужское внимание повышает работоспособность и самооценку в женском коллективе. То есть это абсолютно невинный даже не флирт, а эксперимент, что ли… Он приглашает не на конкретное время, не называя адреса, понятно, что никто не поедет. Но всем приятно. Краситься стали, наряжаться… Короче, тринадцатого августа он из машины позвонил Виктории. Она задержалась на работе вместе с другой сотрудницей. Он в шутку ее пригласил, она в шутку согласилась. На следующий день она не вышла на работу, телефон не отвечал. Все решили, что она осталась у него. Зина растрезвонила об этом разговоре. А потом отец получил СМС от нее о том, что она улетает с другом в Турцию.

– Прошу прощения, вы уверены, что она не была у Алексея?

– …Да. Он в тот вечер ненадолго съездил домой переодеться и приехал ко мне. Он живет за городом, в Голицыне.

– Ясно. Весело, наверное, в женском коллективе. Если я наберу штат из дам – бойцов невидимого фронта, – буду знать, как строить политику, повышающую производительность труда.

– Рада, что развлекла вас.

– Не обижайтесь. Просто я встречаю много людей, которые слишком драматично воспринимают то, что на самом деле вообще не является проблемой. Накручивают себя, грубо говоря.

– Да, это может быть, – быстро согласилась Ольга.

– Тогда – до связи, да?

– Да. – Волкова медленно поднялась. Вдруг захотелось рассказать все до конца, разделить с кем-нибудь невыносимую тяжесть, найти просвет.

Сергей придвинул к ней листочек с адекватной суммой, она расплатилась, пошла к выходу, у порога остановилась, чуть было не вернулась… Но не стала. Это немыслимо!

Кольцов после ее ухода какое-то время рисовал свои любимые треугольники, которые становились многоугольниками. О-А-В-Икс из клуба, который, возможно… К – Костаки… Потом набрал телефон Масленникова.

– Привет. Как у вас?

– Если ты по поводу Романовой, это не телефонный разговор.

– Вы на кафедре?

– Да. Буду еще около часа.

– Я подъеду через тридцать минут.

Александр Васильевич был не просто озабоченным, он оказался возбужденным.

– Сережа, давай пока в деталях ничего не обсуждать. Мы их слушаем, черт знает, не слушают ли нас… У тебя что?

– Девушка двадцати восьми лет, Виктория Князева, сотрудница московского НИИ, отдыхает сейчас с другом-греком в Швейцарии… Ее руководительница по какой-то причине допускает, что в Швейцарии не она. Ей кажется, что с Викторией что-то случилось.

– Руководительница – психопатка?

– Не исключено, конечно. Просто… вот фото Виктории Князевой. – Сергей нашел снимок в своем айфоне.

Они посмотрели на фото, потом друг на друга…

– Интересно, – говорит Масленников. – Если прикрыть лицо, я бы подумал, что это Марина Романова. Принеси медкарту Князевой. И поехали. У меня вскрытие.

По дороге к машине Сергей тихо спросил:

– А как вы решили с эксгумацией? Неужели к Земцову сразу пойдем?

– Сразу не пойдем. Он нас посадит. Не будет никакой эксгумации. Константин Петров сейчас курирует липовое следствие, я этому следствию даю невнятную экспертизу (именно такая им требуется), мы проведем липовые похороны. Муж уже в курсе. У твоего горе-клиента и горе-киллера Кузнецова в друзьях очень серьезный постановщик масштабных шоу. Есть такой Андрей Николаев. Ты, наверное, слышал. Это он срежиссировал внушительное ДТП как фон убийства Марины Романовой. Все материалы по этому ДТП съел вирус. Надеюсь, с похоронами тоже все будет красиво, а потом окажется, что ничего не было.

– Я знаю, кто постановщик, мы с Коляном на связи. А с Николаевым даже встречался по одному делу, – задумчиво сказал Сергей. – Неизгладимое впечатление произвел. Сутки потом у меня в голове звучала ненавистная с детства фраза: «Покой нам только снится». Я надеюсь, он не заиграется, больно много возможностей для эффектов в этом деле. А смотреть в честные глаза правосудия – то есть Славы Земцова – придется нам. Для Николаева Слава – это не уровень, правосудие – не догма. Не догма, а забор, который можно передвинуть.

– Сережа, я тронут твоим запоздалым благоразумием. Ничего, что все началось с тебя? Теперь вроде дороги обратно нет. Твой клиент, кстати, сидит в обнимку с двумя миллионами и ждет, когда его прикончат. Я повелся только на спасение женщины, но тут я – пас.

– А я мысленно с Колей, – легко сказал Сергей. – Он со мной не расплатился.

Коля Кузнецов бродил по квартире, пытаясь думать о том, приятно ли быть миллионером. Маленький противный критик с оттопыренными ушками и выпученными глазами, который давно живет в его мозгу, по ходу ехидно скорректировал мысль: «Приятно ли быть живым миллионером?»

– Отвянь, – беззлобно сказал ему Коля. Ему на самом деле казалось, что он видит эту дурацкую рожу с ушами. – Тебе не понять с твоим умишком. Вот я хожу, пинаю по дороге сумки, набитые доверху тем, чего мне вроде бы не хватало. Могу плюнуть на них. Я так живу. Десять дней назад хотел денег, сейчас хочу плевать на них. А если вдруг в квартиру ворвется очередной разовый киллер Костика с воплем: «Получай, фашист, гранату», я даже не успею сообразить, что меня уже нет. Получается, что мертвых миллионеров не бывает. И ты бы не злорадствовал, поскольку я – твой кормилец-поилец.

Эта отповедь самому Коле понравилась настолько, что захотелось выпить. Он прошел на кухню и налил себе маленькую рюмку водки. Напиваться точно не стоит. Судьбу свою лучше все-таки принимать на трезвую голову. После выпивки на сердце стало легче и даже что-то теплое и приятное, как котенок, зашевелилось в груди. Да, Маришка-то уже в безопасности! Этот сыч Николаев вывез ее в свой домик в Болгарии. Прям отец родной. А может, наоборот – клеиться к ней будет. Или уже это делает. Хотя он должен был сразу прилететь обратно. Чтобы спасать его, Колю! А зачем ему спасать его? Ради процесса спасения, уверенно ответил он себе. Андрей – он, конечно, маньяк по всему. Коля это понял во время организованного ДТП, когда все задействованные машины, водители, менты, врачи и прочие оказались нанятыми. И при таком шуме, взрывах и столпотворении никто не пострадал и вроде бы ничего нигде не осталось. Никаких документов. Ничего подобного от Николаева не требовали… Только сбить с толку преследователей и заказчика. Впрочем, Коля, конечно, не знает, как создается дымовая завеса для убийства, которого не было. Какую-то покойницу нашли! Елки-палки! Во сколько это обошлось ему, Николаеву? «Стало быть, он выручит меня, – просветленно подумал Коля. – Я ему, конечно, не самый родной человек и, может, вообще не человек, а раздолбай, как он неоднократно говорил. Но сумки у меня, а в них то, что требуется для его любимого дела. Совершать подвиги». Теперь все вроде стало на свои места.