Что моё, то моё - Хольт Анне

Она взглянула на наручные часы. Полдевятого. Она скинула одеяло.

– Мама, – сказала Кристиане нежно. – Мамочка встала для своей Кристиане.

Девочка стояла в проёме двери одетая. Сегодня на ней был нелепый розовый свитер, который ей подарила бабушка, а поверх зелёных велюровых колгот она натянула юбку из шотландки. Кристиане заплела пять тоненьких косичек. Но ведь она всё же была одета, и Ингер Йоханне попыталась улыбнуться.

– Сонязасоня. Дам-ди-ру-рам.

Кристиане подошла поближе и улеглась на кровать, в мамины объятия. Она прижалась щекой к её груди и засунула в рот большой палец. Ингер Йоханне правой рукой нежно гладила дочь по спине. Такие редкие моменты невозможно было предугадать, как нельзя было попросить: иди ко мне, моя хорошая, – и Ингер Йоханне с трудом удавалось перевести дыхание. Она чувствовала тепло, исходившее от тела ребёнка через розовый свитер, сладкий запах волос, кожи и дыхания девочки. Ей пришлось сдержаться, чтобы не прижать её к себе изо всех сил.

– Кристиане моя, – нежно прошептала она косичкам.

Зазвонил телефон. Кристиане отпрянула, выскользнула из материнских объятий и выбежала из комнаты.

– Да?

– Я тебя не разбудила?

– Нет, мама. Кристиане у меня на этой неделе.

Ингер Йоханне попыталась дотянуться до чашки. Но длины провода не хватило. Она натянула на плечи одеяло. Окно было приоткрыто.

– Твой отец волнуется.

Ингер Йоханне захотела возразить: это ты волнуешься. Она сдержала вздох недовольства и попыталась говорить весело:

– Почему? Волнуется за меня? У него нет для этого никаких причин.

– Твоё недавнее поведение, на той телепередаче… Он почти не спит по ночам и всё думает… Дорогая, у тебя всё в порядке?

– Давай я сама с ним поговорю.

– С папой? Но он… занят. Послушай-ка, что я тебе скажу. Нам кажется, что тебе неплохо было бы хоть немного отдохнуть. В последнее время столько всего случилось, ты занята с Кристиане и по работе… Может, поедешь сегодня с нами на дачу? Возьмёшь отгулы на понедельник и вторник. Пойдёте с папой порыбачите. Мы сможем побродить там в своё удовольствие… Да, я уже переговорила с Исаком, и он не возражает против того, чтобы Кристиане уже сегодня…

– Ты говорила с Исаком?

Она знала: Кристиане не в последнюю очередь способствовала тому, что Исак оставался в хороших отношениях с родителями своей бывшей жены. Но в словах матери ей послышалось что-то ещё, не произнесённое вслух. Она подозревала, что он навещает их, с Кристиане или один.

– Да, конечно! Ты знаешь, он подумывает о том, чтобы купить себе новую яхту. На этот раз не для регаты, он сказал, что ему уже начинает надоедать… Да, ведь Кристиане нужен уход. А он жить не может без моря, но все эти быстроходные парусники совсем не годятся для ребёнка. Он был у нас вчера вечером, и мы поговорили немного и о тебе, знаешь, о том, как беспоко…

– Мама!

- Да?

– Не беспокойся! У меня всё в полном порядке. А кроме того, я еду в…

Если она расскажет матери о том, что собирается лететь в США, ей, безусловно, придётся выслушать целую лекцию о том, каким образом следует вести себя во время путешествия и какие маршруты следует предпочесть. А кончится всё это тем, что мама лично приедет к ней, чтобы собрать чемоданы.

– Слушай, мам, я сейчас немного занята. К сожалению, у меня не получится поехать с вами на дачу, но в любом случае спасибо за предложение. Привет папе.

– Но, Ингер Йоханне, ты хотя бы заедешь к нам сегодня вечером? Я сготовила бы что-нибудь вкусненькое, а потом вы с отцом могли бы поиграть в…

– Вы же собирались ехать на дачу.

– Только если бы ты согласилась.

– Пока, мама.

Она постаралась положить трубку аккуратно и бесшумно. Мать часто обвиняла её в том, что она грохает трубкой по аппарату. И была права.

Он был просто незаменим, когда Ингер Йоханне нужно было принять ванну. Кристиане садилась на крышку унитаза и разговаривала с ним. Звали его Суламит, и он был пожарным автомобилем – с весёлым лицом и глазами. Они могли закрываться. Суламит был почти ровесником Кристиане и уже потерял обе лестницы и три колеса. Никто, кроме Кристиане, не знал, откуда появилось его имя.

– Сегодня Суламит ездил верхом на лошади и слоне. Ловкий Суламит.

Ингер Йоханне расчесала мокрые волосы и попыталась вытереть полотенцем запотевшее зеркало.

– И что же случилось с лошадью и слоном? – поинтересовалась она.