Вид на жительство в раю - Андреева Наталья

— Хорошо. Вернемся к Новому году. Когда вы ее видели в последний раз?

— Четвертого января.

— Четвертого января! Вы уверены?!

— На сто процентов! Потому что четвертого у меня день рождения. И как назло вылетели пробки! А у меня гости. Я вышла к щиту — и тут увидела ее. Она выходила из квартиры с вещами.

— Выходила с вещами! — еще больше заволновался Собакин. — Четвертого января!

— Да. Именно так. Я занялась щитом, а она сумками. Я сказала «привет», а она только кивнула. И принялась дверь запирать. А я вернулась к щиту. Потом спохватилась. Она стояла у лифта, а я крикнула ей в спину: «Марина, у меня сегодня день рождения! Не зайдешь?» В это время двери лифта открылись, она, не оборачиваясь, махнула рукой. Некогда, мол. И уехала. Я не обиделась. У человека дела, турпоездка. Не до меня.

— Вы уверены, что это была она?

— За кого вы меня принимаете? — обиделась дама. — Зрение у меня, конечно, не очень, но ее одежду я узнаю из тысячи! И прическу. Она женщина со вкусом. Это была она. Марина.

— Большое спасибо.

Все это время нынешняя жиличка, Оля, внимательно прислушивалась к разговору. А под конец сказала:

— Здесь остались ее вещи, так я их не трогала.

— Вещи? А ну-ка, покажите.

— Так мне можно идти? — спросила дама в шортах.

— Конечно! Со щитом справитесь?

— А то!

Входная дверь закрылась, а Собакин пошел смотреть вещи Марины Юрьевны. Ничего примечательного он не нашел. Оставили то, что посчитали ненужным. Одежду, посуду, демисезонную и летнюю обувь. Все это можно купить. Ни документов, ни драгоценностей не было. Самое ценное она унесла. Это совпадает с версией следствия. Они с Михаилом Конановым были любовниками. Марина Юрьевна, юрист фирмы, была в курсе всех дел. Галина решила уехать к маме, а они собирались в турпоездку. Он поехал провожать жену на вокзал, но из-за пробок Конановы опоздали к поезду. Михаил привез жену обратно — и тут… Тут Кошкин, который его ждал, вынужден был расправиться с обоими. Марина Юрьевна, естественно, подумала, что шефа убрали конкуренты. Последнее время Конанов ввозил в страну сомнительный препарат, содержащий наркотики.

Она узнала об убийстве из вечерних «Новостей» или еще как-то. Может, ездила к нему домой, поскольку мобильный телефон не отвечал. Но узнала. И в панике решила сбежать. По ее логике следующей должна была быть она. Четвертого соседка застала ее выносящей из квартиры сумки. Марина Юрьевна очень торопилась. Взяла документы, драгоценности и в чем ходить. И исчезла. Куда? Кто знает! Женщина больше не объявлялась. Возможно, у нее были сбережения, и она решила спрятаться. Отсиживается где-нибудь. А возможно, ее нашли. Те, кто хотел прибрать к рукам фирму Конанова. Нашли и…

Собакин не удивится, если среди неопознанных трупов в городских моргах обнаружится тело юриста фирмы Конанова. Или не городских. Мало, ли куда она могла податься. В общем, дело темное, потому что здесь замешаны наркотики. А Кошкин врет. Последний штрих — визит к квартирной хозяйке. Собакин распрощался с жиличкой и пошел к Елене Викторовне.

Она жила в двух шагах. Собакина встретила агрессивно.

— А что я такого делаю? Людям помогаю! Беру как все!

— Но налоги не платите.

— Как же! Разжилась! Вам только дай! Набегаешься! Больше отдашь, чем заработаешь!

— Я к налоговой полиции не имею никакого отношения.

— Полиции! — взвизгнула Елена Викторовна.

— Меня интересует ваша предыдущая жиличка.

— Марина? Хорошая женщина.

— Расскажите о ней, — попросил Собакин. -Сколько она у вас жила?

— Года три.

— И скрылась так внезапно.

— Признаюсь, это меня удивило. — Елена Викторовна немного успокоилась и даже предложила: -Хотите чаю?

— Чаю? В такую жару?

— Ну кофе.

— Нет, ни чаю, ни кофе не хочу, — вздохнул Собакин. — Воды. Кипяченой.

— А минеральной?

— Давайте! — обрадовался он. Пока пил воду мелкими глотками, она рассказывала:

— Ничего плохого сказать про Марину не могу. Аккуратная. Я заходила к ней за деньгами в первую субботу каждого месяца. Предварительно позвонив. Иногда, если была занята, она просила прийти вечером в воскресенье. Но плату вносила в срок, аккуратно. В квартире был порядок. Я всегда считала, что с жиличкой мне повезло. И все так говорили.

— Все?

— Вы думаете, я одна этим занимаюсь? Квартиры сдаю?

— Квартиры?