Приват-танец мисс Марпл - Донцова Дарья

– Перестань плакать, – попросила Нина.

– Не знаю, чего меня понесло, – всхлипнула Татьяна, – почему тебе при всех мерзостей наговорила в клубе. Навыдумывала про твоего любовника, сказала, что ты Диму не от Володи родила.

– Ах это… – засмеялась Нина. – Да ерунда! Я тоже хороша, начала цепляться к тебе, сомневаться в твоих профессиональных навыках.

– Не понимаю, что меня зажгло? Прямо в голове потемнело! – пожаловалась Федорова. – Такая злость невесть откуда поднялась. Сейчас от стыда сгораю. Мы же в хороших отношениях, ты знаешь, я совсем не агрессивный, не злой человек, и вдруг такое… Прости, если сможешь. Вот, возьми, тут в конверте двести тысяч. Обычно я в фонд по пятьдесят перевожу, а сейчас хочу больше дать. Ночью мне несчастная сестра приснилась, будто Оксана на меня с небес смотрит и расстраивается, что я так с тобой поступила. Умоляю, пожалуйста, забудь о моем хамстве!

– За деньги огромное спасибо. Ты нам регулярно помогаешь, мы знаем, ты милосердный человек, – заговорила Парамонова. – Я ничего дурного не помню, пролетело над головой и пропало. Но меня волнует твое состояние. Знаешь, почему я с тобой скандал затеяла, сорвалась? Проблем много: Дима отвратительно учится, вечно с нами ругается, выглядит хуже бомжа. У Володи с работой беда, люди не особенно рвутся гороскопы составлять, я ищу клиентов где могу. Ну, ты же понимаешь, каково это от людей зависеть – то они косяком идут, то никого. А у нас выплаты по кредиту за машину. Дима явно на хорошие баллы ЕГЭ на будущий год не сдаст, значит, готовьте, предки, сумму на платный вуз, иначе неразумное чадо в армию загремит. Меня денежный вопрос извел, постоянно думаю, как выкрутиться. Да, я могу взять сколько угодно денег у сестры мужа, но не хочу. Две недели назад позвонила женщина с телевидения и предложила поучаствовать в шоу. Оно рассчитано на полгода, надо давать во время программы советы участникам, стать экспертом. Канал, где действо затевается, кабельный, но все равно у него есть зрители. Я обрадовалась, подумала, помелькаю на экране, ко мне клиенты потянутся. И за съемки заплатят. Отправилась в студию, а там, оказывается, кастинг. Телевидение пригласило шесть психологов, из них выбирали одного эксперта. Меня не взяли. Понимаешь, в каком настроении я пошла на репетицию? Следовало дома остаться, но я не хотела всех подводить и рассчитывала слегка отвлечься. Вот и отвлеклась, обвинила тебя в непрофессионализме. Прости меня. Наверное, с тобой тоже какая-нибудь неприятность произошла, отсюда и скандал. Хочешь, поговорим об этом? Сейчас у меня человек, но если заглянешь через часок…

– Спасибо, Нинуша, но нет, – сдавленно произнесла Федорова, – сегодня не получится. Я, может, в среду забегу. Еще раз – прости.

Послышался шорох, я поняла, что владелица фитнес-клуба сейчас покинет комнату, и быстро вернулась назад.

Едва я плюхнулась в кресло, появилась хозяйка.

– Извините, Дашенька, приходила женщина, принесла деньги для фонда. Прекрасный человек, постоянно нам помогает. У нее случилась трагедия, сестру изнасиловали, а потом убили. Давно беда случилась, а рана до сих пор кровоточит. В память о ней она нам и помогает. Горе сделало ее милосердной. Я считаю, что хороших людей на свете больше, чем плохих, но, к сожалению, нет-нет да и встретится индивидуум, которого нельзя назвать человеком. Это выродки, как, например, Лидия Варсавина. Мы нашли в документах ее московский адрес, и оказалось, что красотка прописана в шикарной квартире в самом центре столицы. Поехали безо всякого предупреждения к ней домой. Дверь открыла незнакомая милая женщина. Только она услышала наш вопрос и как закричит: «Поймайте, наконец, гадючку! Это меня зовут Лидия Варсавина, пару лет назад я потеряла паспорт, а теперь страдаю. Мошенница использует мой документ, берет у людей деньги, кредиторы потом сюда приезжают. Нет сил более терпеть!» И мы ушли.

– В полицию, конечно, не обращались, – вздохнула я.

– А смысл? – поморщилась Парамонова. – Сильно сомневаюсь, что Лидию искать станут. Мы посоветовались с юристом, а тот нам объяснил: «Варсавина в руки деньги от вас не получала, они были отправлены на счет фирмы. Понятно, что вам, доверчивым женщинам, мошенница дала вовсе не реквизиты производственного объединения. Но даже если ее найдут, она легко отмажется, заявит: «Ни копейки не получила. Спросите у тех, кто отсылал, куда они деньги направили». Совершенно уверен, перевод затеряется в финансовых дебрях. Думаю, аферистка действует не одна, вы стали жертвами хорошо спланированной акции. Да, можно пойти в полицию, а еще вывесить на вашем сайте объявление: «Осторожно, обманщица». Но хорошо ли это для благотворительного фонда, который собирается существовать на пожертвования? Люди прочтут и подумают: «Не стану с ними связываться. Один раз «Луч надежды» уже лопухнулся, может опять в лужу угодить, отдам на доброе дело свои кровные, а они утекут в карман к подлецам». И мы сделали вид, будто ничего не произошло. В общем, Дашенька, гоните Лидию прочь. Объясните своей невестке, что Варсавина сволочь. И я с вас ничего за наш разговор не возьму, даже не предлагайте. Если пожелаете, можете перечислить посильную сумму в фонд, реквизиты найдете на сайте.

Выйдя из дома Парамоновой, я села на скамеечку на улице и набрала домашний номер мошенницы.

– Да, – звонко ответил приятный женский голос.

– Здравствуйте, Лидия, – затараторила я, – меня зовут Даша, вы оставили в нашем фонде заявку на получение помощи. Простите, пожалуйста, мы переезжали в другой офис, я потеряла ноутбук, там все рабочие записи остались, ваш мобильный наизусть я не помнила, пришлось номер по справочной искать. Спешу сообщить, что принято положительное решение, вам переведут полмиллиона рублей. Нам надо непременно встретиться для обсуждения всех формальностей. Пожалуйста…

– Девушка, – наконец-то перебила меня владелица телефона, – произошла ошибка, Лидия Варсавина тут не живет, она сдала мне жилплощадь.

– Ой, ой, ой! – запричитала я. – Давно?

– Не особенно, – ушла от точного ответа собеседница.

– Шеф меня убьет, – заныла я. – Что делать? Запишите мой телефон и передайте его Варсавиной. Вообще-то он у нее есть, Лидия обращалась к нам пару лет назад, ей отказали, а сейчас у фонда появился новый спонсор, он велел отыскать ее.

– Мы не общаемся, – отрезала незнакомка.

– Кто же ей арендную плату передает? – удивилась я.

– Я внесла всю сумму разом за год, – вывернулась собеседница. – Впрочем, ладно, диктуйте номер. Маловероятно, что я буду с Варсавиной беседовать, но совсем это исключить нельзя.

Я живо продиктовала цифры.

– Название фонда сообщите, – деловито уточнила квартиросъемщица.

– «Надежда», – сказала я.

Из трубки понеслись гудки. Я положила телефон в сумку, но он снова зазвонил.

– Дашенька, дорогая, вам не сложно подъехать домой? Это Зоя Игнатьевна, – раздалось из трубки.

Я не на шутку испугалась – до сих пор пожилая дама ни разу не звонила мне.

– Что случилось? Феликс заболел?

– Маленькая неприятность произошла, – уклончиво сообщила Маневина-старшая.

Мне стало еще страшнее.

Вчера поздно вечером Феликс связался со мной и предупредил, чтобы я не волновалась. Университет, где он сейчас читает лекции, любит устраивать для студентов и преподавателей выездные семинары. Группа людей с рюкзаками уходит в глубь одного из крупнейших национальных заповедников США и проводит там неделю, живя в палатках и готовя еду на костре. Особую пикантность походу придает наличие в округе диких зверей, в частности, медведей. Мобильные телефоны с собой брать нельзя. Конечно, группу сопровождают рейнджеры, и у них есть все средства связи, если кому-то станет плохо, помощь тут же вызовут. Но поболтать со мной, как всегда, после полуночи Маневин семь дней не сможет.

Я посоветовала Феликсу не отходить далеко от лагеря и не брать с собой в поход любимые шоколадные конфеты, на их запах точно прибегут все косолапые, а потом спокойно заснула. Но сейчас, услышав голос Зои Игнатьевны, сразу подумала, что Феликс в лесу, где полно диких зверей, а рейнджеры просто люди, они могут зазеваться.

– Все здоровы, – сказала Зоя, – никто не болен.

Я перевела дух. Главное, что нам не требуются врачи, машина реанимации и срочные операции, остальное чепуха.

– Мы вас ждем, – торжественно сказала пожилая дама. – Далеко находитесь?

– В десяти минутах езды от дома. Уже мчусь, скоро прибуду в Ложкино, – пообещала я, спеша к машине.

Глория и Зоя Игнатьевна встретили меня в гостиной. Лори была заплаканной, и я снова испугалась.

– Что случилось?

– Убедительная просьба, проверьте свою шкатулку с драгоценностями, – неожиданно попросила Маневина-старшая.

– Я не держу дома ценные украшения, храню их в банке, – удивилась я.

– Вчера на вас сверкали симпатичные серьги, небольшие, очень элегантные, – продолжала Зоя Игнатьевна, – но сейчас их нет. Где они?