Королева без башни - Донцова Дарья

– Замазать гелем! – предложила я.

– Пыталась, шерсть дыбится, – зашмыгала носом Кирюша, – лучше вообще не ездить! Судьи такие сволочи! Если Васька сейчас проиграет, они ему в дальнейшем никакой медали не дадут, решат, что чемпион с горы съехал. Лучше пропустить шоу! Хотя это очень-очень плохо!

– Без истерики, – приказала я. – Воск пробовала?

Кира махнула рукой.

– Желе для жесткой фиксации? – продолжила я.

Подруга начала загибать пальцы.

– Клейкую ленту, холодец для волос, жидкий пластырь, – все мазала, прыскала, напшикивала, сначала вихор укладывается, но спустя минут десять задирается вновь. Ужас!

– Остается одно, постричь шерсть, – посоветовала я, – покороче!

Кира поджала губы.

– Издеваешься? Щетина вздыбится! У спаниеля по стандарту гладкая голова с прямой шерсткой. Разрешен легкий завиток по краям ушей и внизу по туловищу. Но макушка и спина должны быть идеально прямыми! Ужас, ужас!

– Побрить наголо? – посоветовала я.

– Круто, – кивнула Кирка, – и вместо собачьей выставки принять участие в шоу «Лучший бильярдный шар»? Беда! Катастрофа!

– Спокойствие! – отчеканила я. – Есть один способ!

– Только не предлагай налить Васе между ушей жидкий бетон, – простонала Кируся.

– Никогда не была сторонницей экстремальных методов, – улыбнулась я, – и после конкурса будет трудно срубать с пса «подушку». Есть замечательное средство. Моя мама перед выходом на сцену всегда щедро обрызгивала волосы лаком «Цукерман». Поверь, даже кирпич, рухнув на укрепленную этим раствором укладку, отскочит, не повредив ее.

– Лак «Цукерман»? – в полнейшем недоумении произнесла Кира. – Где его купить? У нас времени в обрез, на поход по магазинам времени нет.

Я побежала на кухню, приговаривая на ходу:

– Через пять минут «заливка» будет в нашем распоряжении.

Советские женщины были на зависть креативны. Проявлять чудеса смекалки их заставлял полнейший дефицит хорошей косметики и разных средств по уходу за собой. Ни о каких муссах для укладки волос модницы годов этак семидесятых не слышали, но отлично знали, что если смочить волосы пивом, а потом накрутить их на бигуди, локоны продержатся неделю. Правда, от головы будет слегка попахивать, но это уже малозначительная деталь. А вместо закрепителя для укладки использовалась сахарная вода. Раствор заливали в распылитель, получался лак «Цукерман». Если кто не понял, объясню, слово «цукер» в переводе с немецкого означает сахар.

– Ну и глупость ты делаешь, – изумилась Кира, глядя, как я старательно растворяю в теплой воде куски рафинада.

– Неужели твоя мама никогда ничего подобного не мастерила? – засмеялась я.

Кира замялась.

– Я росла в интернате, наши воспитательницы такими деталями не делились.

– Прости, пожалуйста, – смутилась я, – ты никогда не рассказывала о своем детстве.

Кира вздохнула.

– Неохота вспоминать. Когда мне исполнилось шесть, мать вышла замуж за отчима, а тот конкретно сказал: «Расписываюсь с тобой, но не с девчонкой, нажитой в подворотне. Кормить лишний рот не намерен». Мать подумала и сдала меня в приют, доверила мое воспитание государству.

– Разве при живых родителях можно поместить ребенка в детдом? – охнула я. – То есть я хотела спросить: неужели любая женщина, которая приведет дочь… вернее…

Кира сказала:

– Я тебя поняла. Мать не пила, по мужикам не шлялась, работала, имела стабильный доход. В советские годы можно было написать заявление: «Прошу временно поместить мою дочь в интернат в связи с тем, что…» А далее женщина указывала причину, объясняющую желание сбагрить малышку. Отъезд в длительную командировку. Плохое состояние здоровья. Напряженный рабочий график. Понимаешь?

Я молчала, а Кира вдруг улыбнулась.

– Не переживай. Это была отличная школа жизни, после нее я ничего не боюсь. Вообще. Смешно только, когда рассказы о тяжелом детстве от кого-то слышу. Был у меня когда-то парень, он всерьез злился на мать за ее привычку врываться к нему в комнату и кричать: «Солнышко, уже семь. Кто рано встает, тому бог подает». Андрей считал, что родительница таким образом его унижает. И еще очень забавно смотреть американские фильмы, в них иногда показывают их семейные детдома и возмущаются: «Ах, ах, несчастные сиротинушки! Ну как им плохо! Каждая комнатенка размером со спичечный коробок, кормят макаронами и мясом, из фруктов одни яблоки с апельсинами!» Интересно, что бы сказали штатники, засунь они нос в наш интернат? Я жила в пятиметровке с тремя девчонками, а на сорок человек у нас был один душ! Два сортира! Столовка в подвале, зимой там от сырости тараканы дохли!

Я почему-то забеспокоилась. Последние слова Киры показались мне очень важными. Но тут Вася залаял, и я начала аккуратно обмазывать его не пойми откуда появившиеся кудряшки липким составом.

Спустя короткое время из груди Киры вырвался вздох облегчения:

– Супер! Башка словно каток! Лампа, отломлю тебе кусок Васькиной медали. Погнали, иначе опоздаем.

Я намотала на запястье поводок Васи, схватила в объятия не желавшего самостоятельно ходить Данди и поспешила к машине. Кирка топала сзади. Она напоминала верблюда, который приготовился к многодневному переходу через пустыню, вся обвесилась тюками и сумками. Спасибо интеллигентному Мартину, который самостоятельно шагал к моей иномарке, тщательно обходя любое пятнышко грязи, попадающееся на пути.

«Спани-шоу» является частью масштабной выставки псов всех пород. Как правило, подобные мероприятия проходят в спортивных залах. Огромное пространство делят на ринги, куда судьи по очереди вызывают участников. Неподалеку от территории, где предстоит выступать под прицелом строгих глаз, расположены места для собак и их владельцев. Вы подходите к распорядителю, платите небольшой взнос и получаете квитанцию с номером вольера. Это своеобразная лотерея, можете устроиться очень удачно, вплотную к рингу, но есть вероятность получить и темный угол. Нам с Кирой не очень-то повезло, пришлось размещаться вплотную к территории мастиффов – огромных, размером с паровоз псов, которых я могу с легкостью использовать вместо пони. У этих собак крупные головы, лошадиные ноги и смотрятся они устрашающе. Спаниели возле них выглядят как мыши. Будто назло, наш непосредственный сосед оказался особенно величественным экземпляром, и вдобавок он не сидел в клетке, а лежал рядом на матрасе.

Едва мы с Киркой скинули на пол торбы, как хозяйка мастиффа воскликнула:

– Не шумите, Фил нервничает!

На мой взгляд, мастифф напоминал истукана, он даже не моргнул, когда переполненный эмоциями Василий начал лаять, но владельцы собак на выставках бывают порой хуже своих питомцев.

Хозяйка мастиффа оказалась из рода крайне истеричных особ.

– Филя, котик, – задергалась она, – не смотри на эту тупую спаниелину! Она сейчас тебя разволнует.

Мы с Кирой переглянулись, но никак не отреагировали на хамство дамы. А та решила развязать военные действия. Сначала ей показалось, что матрасик Мартина слегка заехал на ее территорию, затем ее возмутил лак, которым Кира начала обрызгивать Данди.

– Эй, вы там, поосторожней! У Фила начнется аллергия!

Следом тетка потребовала у Киры выключить фен, прекратить греметь медалями, не шуршать пакетами, не ходить взад-вперед, не шевелиться, не моргать, не дышать.

Через десять минут я рассвирепела, набрала побольше воздуха в легкие, желая достойно ответить этой сумасшедшей, но тут Фил сел, повернул здоровенную морду к хозяйке и оглушительно произнес:

– Вау!

Мастифф не лаял, он просто высказался один раз. С большой долей вероятности его речь следовало перевести так:

– Заткнись!

Самое интересное, что скандалистка тут же прикусила язык и не произнесла более ни слова. Разобравшись с владелицей, мастифф осторожно зашел на нашу территорию, боднул гигантской головой Кирку, меня, облизал Мартина, Данди, Васю, а потом выразительно покосился на упаковки сырных дропсов, вожделенного собачьего лакомства.

Я вытряхнула из тубы две конфетки и спросила у хозяйки:

– Можно угостить вашего очаровательного мальчика?

Тетка неожиданно улыбнулась:

– Меня зовут Таня. Не бойтесь Фила, он никого не тронет.

– Скорей уж мы вас испугаемся, – ляпнула Кирка.

Таня не обиделась.

– Я нервничаю очень. Вдруг Филу последнее место присудят!

Мастифф глянул на Татьяну и шумно вздохнул.

– Спаниели с пятнадцатого до двадцать восьмого номера вызываются на ринг «Б», – пропело радио.

Я подхватила Данди и покрепче вцепилась в поводок Васи, Кирка повела Мартина.

– О! Мяо но? – восхитился судья при виде меня. – Соу ноу?.

Арбитры на крупных соревнованиях теперь часто иностранцы, а в моем образовании есть пробелы, – я не владею китайским. Мужчина же, который оценивал по достоинству участников, судя по внешности, прибыл из Поднебесной.