Ангел на метле - Донцова Дарья

– Миски алюминиевые.

– Верно, – согласился я, разглядывая салат.

Если честно, он выглядел жутко, такое ощущение, что его уже кто-то один раз съел.

– Вилки гнутые, – не успокаивалась моя дама.

– Приборы в духе заведения.

– Куда ты меня привел? – взвизгнула Леся.

Я возмутился:

– Ты сама предложина «Каторгу»!

– Я?

– Ну не я же!

– Именно ты, – окрысилась Леся и швырнула вилку на стол, – фу, вот дерьмо! Неужели не хватило ума пригласить меня в красивое место, с цветами и приятной музыкой?

Я задержал дыхание, досчитал до десяти и провел быстрый курс аутотренинга. Спокойно, Иван Павлович, Леся переживает сейчас не лучшие дни, она боится за свою жизнь, поэтому попросила тебя о встрече, надо проявить снисхождение, очень часто на фоне стресса человек идет вразнос. Это не дурной характер или недостаток воспитания, а сбой нервной системы. Сейчас я попытаюсь успокоить секретаршу.

– Леся, – ласково улыбнулся я, – что случилось?

– У кого? – задала вопрос секретарша.

– У тебя, мы же не зря сюда пришли, ты хотела поговорить!

Спутница наклонила голову к плечу.

– Эй, погоди, я думала, у нас свидание?

– Конечно, деловое, – уточнил я, – ты написала, что боишься за свою жизнь и…

Не дав мне завершить фразу, Леся вскочила и, отшвырнув в сторону миску с салатом, завизжала:

– Свинья! Я как дура оделась красиво! Настроилась на хороший вечер! А он! Ну и сиди тут один, жри дерьмо, а потом можешь потрахаться с этой бомжихой! Во! Решил, раз на «Бентли» катаешься, то тебе все можно! Три ха-ха!

Я растерялся, абсолютно не понимая, чем вызвал ярость Леси. Неужели секретарша предполагала, что я приглашу ее в модный ресторан, чтобы потом продолжить вечер в постели? Но ведь никакого повода к подобным мыслям я не давал. Леся сама попросила о встрече, и это была ее инициатива пойти в «Каторгу». Мне место, выбранное для беседы, сразу не понравилось, я не большой любитель стеба и предпочел бы пойти с девушкой туда, где официанты одеты во фраки, а безукоризненно приготовленную еду раскладывают на фарфоровые тарелки.

– Идиот, – топнула ножкой Леся и убежала.

Я встал и хотел пойти за ней, но тут из клубов табачного дыма материализовались два шкафоподобных, угрюмых мужика в форме надзирателей. Один, демонстративно потряхивая наручниками, сказал:

– Эй, гони бабло!

– Решил пожрать и слиться? – добавил второй. – Ща обломается.

– Я и в мыслях не имел уйти, не заплатив, – ответил я, – просто хотел вернуть свою даму.

– Забашляй сначала, а потом за бабой бегай, – услышал в ответ.

– Дайте счет, пожалуйста, – попросил я.

Когда грязная рука протянула белую бумажку, которую никто не потрудился уложить в специальную папочку, я не удержался от возгласа удивления:

– Сколько? Ваша касса не ошиблась?

– У нас как в аптеке, – гадко ухмыльнулся второй вышибала, – че, лавэ не хватает? Оставляй часы.

– Нет, Колян, – лениво перебил его товарищ, – только глянь, че у него на руке, дерьмо на ремешке, не наш размерчик.

– Отволочем его в карцер, пусть там до прихода конвоя посидит, – меланхолично предложил первый.

Ощущая себя хуже некуда, я вынул бумажник. Тот, кто встречается со мной не первый раз, хорошо знает, что я увлекаюсь психологией, штудирую книги душеведов и в принципе понимаю: если каждый день ешь фуа-гра и хамон с дыней на золотых тарелках, то рано или поздно маятник качнет в другую сторону и тогда тебя потянет в «Каторгу». Так обжора, слопав два торта с розами из крема, бросается на селедку. Но я и предположить не мог, сколько стоит такое «удовольствие»! И ведь зал набит битком, мне с огромным трудом нашли свободный столик.

Расставшись с огромными деньгами, я, спотыкаясь о чьи-то ноги, добрался до выхода, открыл дверь и вышел в коридор. Гардеробщик, молодой парень в камуфляжной форме, читал «Час пик». Увидав меня, он встал.

– Как получить назад машину? – спросил я. – Ключи я отдал при входе Раечке.

– Извините, – неожиданно вежливо ответил юноша, – накладочка вышла, ваша тачка на улице. Не волнуйтесь, никто ее не тронул, вам туда.

Я толкнул дверь, вышел в пустой двор, секунду постоял в недоумении, потом сообразил, что нужно обогнуть здание. Внезапно послышались шаги, и мимо меня быстро прошел парень. Я машинально бросил взгляд на его лицо, оно показалось мне знакомым, узкое, длинное, со сросшимися на переносице бровями и недобрыми, «волчьими» глазами, хмуро глядевшими исподлобья. Тонкие губы были сжаты, подбородок напоминал острый угол. Юноша вошел в «Каторгу», а я, поежившись, пересек небольшую площадку, зашел за здание ресторана, очутился около центрального входа и увидел «бомжиху».

Раечка улыбнулась:

– Че? Достала девка? Где красоту ненаглядную нарыл?

– Леся моя коллега по работе, – пояснил я, – ничего личного, я думал, она хочет о какой-то проблеме побеседовать, а она рассчитывала на свидание. Как-то странно.

– Обычное дело, – захихикала Рая, – ты ничего себе издали, на «Бентли» рулишь, значит, деньги имеешь! Чем не вариант для девушки третьей молодости!

Я вздохнул, воистину Нора посоветовалась с чертом перед тем, как велела мне сесть за руль. От этой машины одни неприятности. Почему-то мне стало не по себе, слово «Бентли» вызвало настороженность, даже страх, мне расхотелось садиться за руль. Рассердившись на себя за странную реакцию, я решил оставить тему автомобилей и сказал Рае:

– Леся едва ли отметила двадцатипятилетие.

– Вроде у Сомерсета Моэма в каком-то произведении есть фраза: «Между двадцатью и тридцатью годами я провела сорок восхитительных лет». Давай ключи, пригоню тачку, вон она кукует, вообще-то на улице клиенты сами садятся. Я из гаража колеса доставляю, но ты меня защитить пытался. Плохо, что парковку внезапно закрыли, возле «Бентли» народ замирает, даже один из наших присел, колеса разглядывал! Ну не дурак ли? – сказала собеседница.

Я поразился до глубины души. Кем становится Рая, смыв с себя грим нищенки? Она читала Моэма?

– Ну, не тормози, – поторопила девушка и дернула меня за рукав, я машинально протянул Раечке ключи и стал смотреть, как она быстро идет к машине. Похоже, Рая занималась балетом, у нее прямая спина и гордо посаженная голова, хоть вся в грязи измажься, но с такой осанкой не будешь похожа на убогую нищенку с потухшим взглядом. И тут меня вдруг осенило. Глаза… брови… брови, сросшиеся на переносице… хитрый взгляд… человек, по словам Раи, присевший посмотреть колеса у «Бентли», противный парень, подрабатывающий вымогательством на стоянке у супермаркета… внезапно закрытая парковка у «Каторги»… Леся, непременно хотевшая попасть в этот ресторан, а потом устроившая мне скандал и удравшая прочь… Раечка, садящаяся в машину…

Я бросился вперед.

– Рая!!!

– Что? – крикнула девушка, высовываясь из «Бентли». – Сейчас подъеду.

– Стой! – завопил я.

– Почему? – изумилась «бомжиха» и воткнула ключ в зажигание.

Дальнейшие события описать трудно, они заняли секунды, но мне показались годами. Забыв обо всем на свете, я в два прыжка преодолел расстояние до «Бентли» и выдернул Раю из-за руля.

– Эй, – успела крикнуть девушка.

Но я схватил ее за руку и поволок прочь от пафосной иномарки, у которой через пару мгновений начнет работать мотор. Напомню вам, что в тачке Норы установлена хитрая противоугонная система. Она не воет, не издает вообще никаких звуков, но, если вороватая рука попытается завести авто не специальным ключом, снабженным чипом, то ничего не получится, более того, двери моментально заблокируются, вор окажется в ловушке, стекло у «Бентли» не разбить, оно особое. И мотор, если вы поворачиваете ключ в зажигании, не начинает сразу работать, оживает он примерно с тридцатисекундным опозданием, система считывает сведения и соображает, кто желает прокатиться: хозяин или угонщик? И именно эта задержка фактически спасла нас с Раечкой.

Я тащил девушку вперед.

– Офигел! – вскрикнула Рая, и тут за спиной послышался оглушительный грохот.

Мое тело действовало само по себе, голова отключилась – наверное, в такое состояние впадает дикое животное, удирая от охотника.

Руки вцепились в плечи Раи, мы рухнули на грязный асфальт, в самую последнюю секунду я догадался шлепнуться на «бомжиху» и прикрыть ее своим телом. «В случае ядерной атаки нужно падать ногами к эпицентру взрыва», – неожиданно выплыли из глубин памяти слова полковника Нечипоренко, дубоватого солдафона, преподававшего у нас в школе «Гражданскую оборону».

Переулок наполнил грохот, лязг, вопли, потом запахло горелой пластмассой. Я быстро пополз вперед вместе с Раей и в конце концов уперся в лестницу «Каторги».

Ужасающий шум стих, я обернулся, как жена Лота, но не превратился в соляной столб, просто оцепенел. На месте «Бентли» полыхал огонь, кругом валялись покореженные железки.