И жизнь моя – вечная игра - Колычев Владимир

Черный «Мерседес» престижного «S»-класса подкатил прямо к выходу из здания суда. Надя открыла переднюю дверцу. Тимофей уже собирался сесть в машину, как на его плечо легла тяжелая мужская длань.

Головатый был взбешен – глаза навыкате, на губах пена, ноздри раздуваются, как у взмыленного коня, вот-вот, казалось, из них пойдет дым.

– Ты... Урод... – через силу выдавливая из себя слова, прошипел он.

Тимофей дернул плечом, скидывая с себя его руку. Развернулся к обидчику лицом, яростно сверкнул взглядом.

– Ты кого уродом назвал, мусор?

– Тебя, тварь!

Головатый просиял в ожидании удара. «Ну давай, давай, врежь мне!» Его морда неспроста просила кирпича. Ему нужен был хоть какой-то повод, чтобы упечь Тимофея за решетку. За его спиной маячили два грозных опера. И у этих злобные гримасы на лицах. Не нравится им, что Тимофея отпустили. И поддайся он сейчас на провокацию, на руках его мигом защелкнутся браслеты наручников.

– Мы еще поговорим!

Тимофей повернулся к Головатому спиной и преодолевающим рывком сел в машину. А ведь он был очень близок к тому, чтобы дать менту в морду...

– Погуляй денек, сучара! – крикнул ему в бессильной злобе Головатый. – Завтра снова сядешь!

Надя также села в машину, на заднее сиденье. А спереди – за рулем – Тимофей увидел своего давнего знакомого Толика Мукачева.

– Не понял! – озадаченно протянул он.

– Здравствуй, Тимофей, – вымученно улыбнулся Толик.

Он похудел, приосанился. Со стороны если глянуть – важная шишка. Холеный, ядреный...

Прошли уже те времена, когда Толик держал всего лишь кафе ресторанного типа. Тимофей давно помог ему раскрутиться. Уже летом девяносто шестого года Толик заведовал сетью ресторанов, которыми номинально владела братва, а фактически – Тимофей. Была у Толика в этом бизнесе и своя доля, но слишком маленькая, чтобы всерьез рассчитывать на главенство в этой части «общакового» бизнеса. Рестораны вроде бы обычные – где при ночном клубе, где при казино, где при гостинице, где сами по себе. Но Толик сумел сделать из них заведения образцово-показательного толка. Одна кухня чего стоила – из Рязани люди приезжали, чтобы откушать фирменное блюдо, форель в икорном соусе...

В какой-то степени Толик был приближен к Тимофею. И все равно не совсем понятно, почему он здесь.

– Я хотела тебе сказать, – смущенно начала Надя. – Но все тянула... Да и на личную встречу рассчитывала... Так понятней было бы...

– Ты говори, не тяни.

– Ну, мы с Толиком решили пожениться...

– Да, ждали, что ты скажешь, – смятенно кивнул Мукачев.

Он явно был не в своей тарелке, но машину вел уверенно и быстро.

– Куда мы едем? – спросил Тимофей.

Не настолько сильно шокировала его новость, чтобы потерять пространственно-временную ориентацию. Вот если бы Люба собралась замуж за того же Толика... Впрочем, был казус и в том, что сестра спелась с этим деятелем. Ей по документам принадлежат рестораны, которыми рулил Толик. Значит, есть корысть в его планах на дальнейшую личную жизнь...

– Домой... – сказала Надя. И тут же уточнила: – К нам домой... К нам, с Толиком...

– И где ваш дом? В Заболони?

– Да... Но и здесь, в Рязани, квартиру купили, – сказал Мукачев.

– На какие шиши? – невольно вырвалось у Тимофея.

– На свои, – не моргнув глазом, твердо ответил он. И уже мягче добавил: – Да и деньги так себе... Дед у меня здесь, в Рязани, жил. Квартиру нам с сестрой оставил. Я у сестры ее долю выкупил. Проблем-то... Квартира неплохая, грех было от такой отказываться. Ремонт сделал, все дела...

– А твои деньги мы не трогаем, – сказала Надя. – То есть трогаем, но только чтобы в оборот пустить. Да, Толик?

– Само собой. Вариант в Рязани появился. Целый развлекательный центр можно поставить. И казино, и ночной клуб, и боулинг с бильярдными залами...

– Почему в Рязани?

– Да потому, что Заболонь вся охвачена. Там если расширяться, самим себе конкуренцию создавать...

– Почему обязательно развлекательный центр? Завод можно построить. Спиртовый, например...

Тимофей жалел об утраченном спиртовом бизнесе, доставшемся ему в наследство от Елизара. Нелегальные продажи приносили очень большие деньги. Но рухнуло сообщество, накрылся пыжиковой шапкой и криминальный бизнес.

– Зачем строить, если есть уже построенные заводы? – пожал плечами Толик. – У тебя же была четко налаженная система производства и сбыта.

– В том-то и дело, что была.

– Но ведь она никуда не делась. Есть люди, которые занимались этим делом. Они и сейчас занимаются. Под моим чутким руководством.

– Ты в этом уверен? – встрепенулся Тимофей.

– Абсолютно... Очень тихо работаем. Даже Головатый ничего не знает. Думает, что если разрушил, то все. А мы возродились. Работаем потихоньку, без шума. Обороты, правда, уже не те, но все равно хорошие деньги поднимаем... Черт! Кажется, за нами «хвост»!

Тимофей оглянулся. Машин позади много, но не понять, какая из них висит на хвосте.

– «Волга» белая... – пояснил Толик. – Головатого машина... Бесится мужик. Уходить от него надо, а то не даст покоя...

Он вдавил в пол педаль акселератора – «Мерседес» стремительно набрал ход, по синусоиде ловко обходя попутные машины. «Волга» не смогла повторить столь сложный маневр: и скорости ей не хватило, и свободного пространства. А Толик продолжал развивать успех – один поворот, второй, лабиринты дворов многоэтажных домов... В конце концов он оторвался от погони.

– «Волга» не «Мерседес», а Головатый не генерал, – облегченно вздохнув, сказал Мукачев.

– Не генерал, – кивнул Тимофей. – Но за генеральской звездой гонится...

– Не знаю, за какой он звездой гонится, но весь город под себя взял, – в невеселом раздумье проговорил Толик. – Раньше коммерсанты тебе за охрану платили, а теперь ему...

Тимофей промолчал. Он знал, что Головатый прибрал к рукам всех клиентов его охранного предприятия. Но вслух признавать этот факт не хотел. Как не хотел казаться слабаком...

– Сейчас все, как раньше, только «Бодигард» представляют люди, очень близкие к милицейским кругам, – сказал Толик.

– Нет больше «Бодигарда», – не согласился с ним Тимофей.

– Ну как же нет, если есть. Говорю же, Головатый все под себя взял, даже твое охранное предприятие... Ему-то, конечно, ничего не принадлежит. Все на доверенных лиц оформлено, но факт остается фактом. Он сейчас хозяин в городе... К счастью, не полновластный, – с чувством гордости за себя улыбнулся Толик.

– Это как? – с интересом посмотрел на него Тимофей.

– Со мной справиться не может. То есть с твоим бизнесом, который я представляю. Платить ему за охрану платим, а в обиду себя не даем... А со спиртовой составляющей он ничего не имеет...

– Толик у меня умница, – сказала Надя. – Почти весь твой бизнес сохранил... Ты на меня все записал, но я бы по миру пошла без него...

– Да нет, не пошла. Ты дама зубастая, – улыбнулся, обращаясь к ней, Толик. – И без меня бы справилась...

– Не уверена...

Приятно было узнать, что выбитый из рук бизнес остался на плаву. Но в стократ приятней было дышать воздухом свободы. От него, как от переизбытка кислорода, кружилась голова... Тимофей еще не до конца осознал, что вышел из тюрьмы по оправдательному приговору. Такое ощущение, будто сбежал из-под стражи в зале суда. И Головатый гнался за ним, чтобы схватить беглеца...

Еще сегодня утром он ехал в суд, не помышляя об освобождении. Он был уверен в том, что Лада предала его, что на суде она будет плясать под дудочку Головатого... Но нет, свершилось чудо. И эйфория, вызванная этим чудом, продолжалась. И даже спрашивая о жене, Тимофей не чувствовал к ней неприязни.

– Где Люба? – спросил он.

Пусть она избегала прямого общения с ним. Пусть за то время, что он провел взаперти, она ни разу не пришла на свидание с ним. Лишь бы только позволила ему увидеть своего сына...

– Где, где... А для кого мы, по-твоему, квартиру в Рязани держим? – загадочно улыбнулась Надя.

– Для кого?

– Люба твоя здесь живет, – сказал Толик.

– Здесь? В Рязани?.. И даже посылку ни разу передала...

– Ну как же не передала, – удивилась Надя. – Были же от нее посылки...

– Были, – мрачно усмехнулся Тимофей. – Только все одинаково, что у тебя, что у нее...

Он давно догадался, что Надя отправляла посылки не только за себя, но и за Любу. Дачки приходили в один и тот же день, и продукты с одного прилавка...

– Какой ты наблюдательный, – усмехнулась сестра.

– При чем здесь это?.. Тепла я ее не чувствовал...

– А она чувствовала твое тепло, когда ты с этой, из Подостова крутил?

– Это ты не к селу, – нахмурился Тимофей.

– Но к городу. Думаешь, ей не обидно было?.. Сам был бы виноват, если бы она от тебя ушла...

– А разве не ушла?

– Дурак ты. Головатый покоя ей не давал. Он же до сих пор думает, что бизнес твой на нее оформлен. Толика терроризировал. Он подтверждал, что собственность твоя на жену записана. А сам в это время прятал Любу. Здесь, в Рязани, ее прятал, чтобы Головатый ее не нашел. Потому она и не приходила к тебе, что нельзя было высовываться...