ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ - Джордж Элизабет

Майор обладал необычной способностью в любой ситуации брать инициативу в свои руки. Все сказанное Уайли звучало как указание, приказ или требование. Судя но всему, он решил, что лондонские полицейские приехали в Хенли-он-Темз исключительно ради того, чтобы доложить ему о достигнутых успехах по делу.

— В настоящий момент слишком рано делать какие-либо заключения, майор Уайли, — ответил инспектор.

— Скажу вам одно, — подхватил Уайли. — Чем дольше тянется ваше расследование, тем меньше шансов, что вы поймаете подонка. У вас должны быть какие-то версии. Подозрения. Хоть что-нибудь.

Линли показал ему фотографию Кати Вольф.

— Вы никогда не встречали эту женщину? Может, где-нибудь поблизости? Или вообще в Хенли?

Уайли покопался в нагрудном кармане пиджака и извлек большие очки в тяжелой роговой оправе. Он встряхнул их одной рукой, откидывая дужки, и водрузил на свой мясистый нос. Секунд пятнадцать он щурился, вглядываясь в снимок, потом спросил:

— Кто это?

— Ее имя Катя Вольф. Она та самая женщина, которая утопила дочь Юджинии Дэвис. Вы узнаете ее?

Уайли снова вперил взгляд в фотографию, и по выражению его лица было видно, что он очень хотел бы узнать ее, чтобы положить конец снедающей его неизвестности, чтобы выяснить, кто напал на любимую им женщину, а может, и совсем по другой причине. Но в конце концов он покачал головой и вернул снимок Линли.

— А как насчет того парня на «ауди»? — спросил он. — Он был очень раздражен. Даже зол. У него явно руки чесались, я чувствовал это. И то, как он сорвался с места, когда уезжал… Он из тех парней, которые могут взорваться. Не получит то, что ему надо, и тогда его не остановить. Остановит только мертвое тело. Или тела. Вы понимаете, о чем я. Есть такой тип людей.

— Мы пока не выяснили, кто он, — сказал Линли. — В городе над списком всех «ауди» в Брайтоне работает целая команда. Мы ожидаем вскоре получить от них информацию.

Уайли проворчал что-то невнятное и, сняв очки, засунул их обратно в карман.

— Вы упоминали, что миссис Дэвис хотела рассказать вам что-то, — продолжил Линли, — и что она даже специально договорилась с вами о встрече. Нет ли у вас каких-либо предположений насчет темы этого разговора?

— Ни единого.

Уайли вновь занялся книгами. Он достал из коробки новую пачку и проверил качество суперобложек, раскрывая каждый том и проводя пальцами по внутренним отворотам.

Наблюдая за майором, Линли размышлял о том, что мужчине обычно известно, отвечает женщина взаимностью на его чувства или нет. Мужчина знает также — не может не знать, — когда страсть в любимой женщине начинает угасать. Порой мужчина обманывает себя на этот счет, отрицая очевидное вплоть до того момента, когда дальнейшие отношения становятся вовсе невозможными. Но и в таких случаях на подсознательном уровне он знает, что не все идет, как ему хотелось бы. Однако признание этого вслух является для мужчины пыткой. И в такой ситуации кое-кто может предпочесть радикальный способ решения проблемы.

Линли сказал:

— Майор Уайли, вчера вы прослушали сообщения на автоответчике миссис Дэвис. Вы слышали голоса мужчин, и для вас не станет сюрпризом мой следующий вопрос. Как вы считаете, не могла ли миссис Дэвис иметь отношения с другим мужчиной помимо вас? Не об этом ли она собиралась рассказать вам?

— Я думал об этом, — тихо ответил Уайли. — Только об этом и мог думать с тех пор, как… Проклятье. Проклятье.

Он затряс головой и сунул руку в карман брюк. Оттуда появился носовой платок, в который майор шумно высморкался, что привлекло внимание женщины, читавшей в глубине магазина. Она оглянулась, увидела Линли и Хейверс и окликнула майора:

— Майор Уайли, все в порядке?

Он кивнул, поднял руку якобы в утвердительном жесте, но одновременно спрятал за поднятым плечом голову, чтобы она не увидела выражения его лица. Женщину такой ответ вполне удовлетворил, и она вернулась к своему чтению, а Уайли признался инспектору:

— Я чувствую себя идиотом.

Линли ждал продолжения. Хейверс постукивала карандашом по блокноту и хмурилась.

Уайли справился с чувствами и рассказал полицейским о том, в чем, по-видимому, ему было труднее всего признаться: о вечерах, когда он следил за коттеджем Юджинии Дэвис из окон своей квартиры над магазином. И в частности, о той ночи, когда его наблюдения принесли результат.