ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ - Джордж Элизабет

Когда Кате наконец предъявили обвинение и передали дело в суд присяжных, автобус, на котором ее перевозили из тюрьмы к зданию суда, был забросан яйцами и гнилыми овощами, а когда тот же автобус к вечеру вернул ее к тюремным воротам, ее недолгий путь по тротуару сопровождался криками «Детоубийца!». Преступление, которое ей приписывали, вызвало у широкой публики негодование: во-первых, потому что жертва была ребенком, во-вторых, потому что ребенок был неполноценным, и, в-третьих, потому что предполагаемая убийца была немкой, хотя прямо этого не произносилось.

И теперь ему приходится возвращаться к тому кошмару, думал Пичли, растирая лоб. Он снова оказался запутан в то дело, как будто с тех пор и не прошло двадцати лет, как будто он никогда не покидал того несчастного дома. Он взял себе другое имя, он пять раз менял место работы, но все его усилия оборвать нити, связывавшие его с Дэвисами, будут сведены к нулю, если он не сможет убедить Кремовые Трусики в том, что от ее показаний зависит его судьба.

Не то чтобы ее показаний было достаточно для того, чтобы вернуть в его жизнь порядок и покой. Еще нужно разобраться с Робби и Брентом, с этими двумя минами, грозящими взорваться в любой момент.

Когда они вторично возникли у его дверей на Кредитон-хилл, он ни секунды не сомневался в том, что им снова понадобились деньги. Ну и что с того, что он только что выписал им чек. Пичли достаточно хорошо их знал, чтобы нарисовать весьма правдоподобный сценарий: при виде букмекерской конторы Робби охватило вдохновение и, вместо того чтобы положить деньги в банк, он поставил их все на лошадь, чья кличка внушила ему доверие. Начало беседы с Робби и Брентом ничем не противоречило этому сценарию.

— Покажи ему, Брент, — велел Робби в первые же минуты после того, как они ввалились в его дом, неся с собой запах дурных гигиенических привычек.

Следуя указанию, Брент вытащил из-за пазухи номер «Сорс» и как простыню встряхнул перед собой, разворачивая ее.

— Ты только посмотри, Джей, кого размазали по асфальту прямо под твоими окнами, — с ухмылкой произнес Брент, показывая статью на первой странице скабрезной газетенки.

Разумеется, они не могли прийти ни с чем иным, кроме «Сорса», думал Пичли. Скорее земля начнет вращаться в другую сторону, чем Брент и Робби начнут читать что-нибудь менее сенсационное, чем эта газета.

Брент подсунул газету ему прямо под нос, и Пичли ничего не оставалось делать, кроме как прочитать кричащий заголовок, под которым он не мог не увидеть портрет Юджинии Дэвис, фотографию улицы, на которой жил он сам, и еще один портрет — портрет мальчика, который давно уже был не мальчиком, а мужчиной, и притом известным. Это из-за него, горько размышлял Пичли, смерть пожилой женщины под колесами автомобиля попала на страницы газет. Если бы Гидеон Дэвис не достиг славы, богатства и успеха в мире, где эти достижения ценятся все выше, то никто не обратил бы внимания на эту смерть. Она осталась бы одним из многочисленных дорожно-транспортных происшествий, по которым ведется следствие. Точка, конец истории. Робби сказал:

— Понятно, мы не знали всего этого, когда приходили к тебе вчера. Не против, если я разоблачусь немного, Джей? — Он выбрался из тяжелой куртки и бросил ее на спинку стула, а потом обошел комнату, с показным вниманием разглядывая обстановку. — Крутая хата. Ты неплохо устроился, Джей. Наверное, теперь ты большая шишка в Сити, по крайней мере среди тех, кто сечет, что к чему. Да, Джей? Ты делаешь их денежкам массаж, и — престо амазо — денег становится больше и тебе все доверяют свои финансы!

— Говори, с чем пришел. У меня мало времени, — сказал Пичли.

— С чего бы это? — хмыкнул Робби. — Ну-ка. В Нью-Йорке сейчас… — Он щелкнул пальцами, глядя на своего спутника: — Брент, сколько сейчас в Нью-Йорке?

Брент послушно посмотрел на часы. Его губы зашевелились — он производил в уме вычисления. Потом нахмурился и прибегнул к помощи пальцев одной руки. Наконец выдал ответ:

— Рано.

Робби подхватил:

— Точно. Рано. В Нью-Йорке еще рано, Джей. Рынки там еще не закрылись. У тебя куча времени на то, чтобы заработать сотню-другую до конца дня. Наша милая дружеская беседа тебе не помешает.

Пичли вздохнул. Единственным способом избавиться от них побыстрее было сделать вид, будто он принимает правила их игры.

— Да, вы правы, — сказал он и без дальнейших расспросов подошел к бюро возле окна, выходящего на улицу.