ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ - Джордж Элизабет

Либби подумала: «Он нашел, что искал». Она подошла к нему и спросила:

— Ну что? Она и вправду писала твоему отцу?

— Вирджиния, — проговорил он еле слышно.

Что? — не поняла Либби. — Кто? Какая Вирджиния? Плечи Гидеона затряслись, и он сжал открытку в руках так, будто хотел задушить ее.

— Вирджиния. Вирджиния, — повторял он. — Будь он проклят. Он лгал мне.

И заплакал. Даже не заплакал, а зарыдал. От судорожных всхлипов его тело словно выворачивалось наизнанку, грозя исторгнуть наружу все: его желудок, его мысли, его чувства.

Либби осторожно потянулась к его руке. Он позволил ей вытянуть из пальцев открытку, и она быстро проглядела написанное, желая понять, что вызвало у Гидеона такую реакцию. Вот что там было написано:

Либби перечитала записку и поняла. «Она обладала упорством и бойцовским духом, унаследованными от тебя». Вирджиния, думала она. Еще один ребенок. У Гидеона была еще одна сестра, и она тоже мертва.

Она растерянно подняла глаза на Гидеона, не зная, что сказать ему. В последние несколько дней на него обрушилось столько ударов, один тяжелее другого, что она и представить не могла, с какого места начинать утешать его.

— Ты не знал о ней, Гид? — спросила она нерешительно. — Гидеон? — повторила Либби, не получив ответа.

Она протянула руку и прикоснулась к его плечу. Он сидел на стуле неподвижно, если не считать движением дрожь, сотрясавшую все его тело. Ей показалось даже, что он не дрожит, а вибрирует под одеждой.

— Умерла, — сказал он.

— Да, — кивнула Либби. — Я прочитала записку. Должно быть, Линн была… Ну, раз она пишет «наша дочь», значит, она была ее мамой. Что, в свою очередь, означает, что до твоей матери Ричард был женат на этой Линн и что у тебя была сводная сестра. Ты не знал?

Гидеон забрал у нее открытку. Поднявшись со стула, он долго засовывал открытку обратно в конверт, который потом положил в задний карман брюк. Тихим невыразительным голосом, каким говорят люди, находящиеся под гипнозом, он произнес:

— Все, что он говорит, — это ложь. Он всегда мне лгал. И сейчас лжет.

Он пересек комнату, слепо наступая на разбросанные по полу бумаги. Либби поспешила за ним, говоря на ходу: Подожди, может, он совсем не обманывал тебя.

Она говорила так не потому, что хотела защитить Ричарда Дэвиса — который, вероятно, солгал бы и о втором пришествии Иисуса Христа, если бы так было нужно для достижения его целей, — а потому, что не хотела добавлять к печалям Гидеона еще и эту.

— Если он никогда не рассказывал тебе о Вирджинии, то это не совсем ложь. Может, просто к слову не приходилось, вот и все. Может, у вас ни разу не заходил разговор на эту тему. Мало ли что. Может, это ее мама не хотела, чтобы кто-то обсуждал Вирджинию. Может, ей это причиняло боль. То есть я хочу сказать, что это совсем не обязательно означает…

— Я знал, — сказал Гидеон. — Я всегда знал.

Он прошел на кухню, Либби потянулась за ним, гадая, что означает его последняя фраза. Если Гидеон знал о Вирджинии, то в чем, собственно, дело? Он распсиховался, потому что она тоже умерла? Расстроился, что ему никто не сообщил о ее смерти? Он в ярости, что его не позвали на похороны? Только Ричард и сам не ходил, если верить той записке. Так в чем же тут ложь?

Она начала расспрашивать его, но замолчала, увидев, что Гидеон набирает номер на телефоне. Одну руку он прижал к животу, ногой нервно постукивал по полу, но тем не менее на его лице было сосредоточенное выражение. Так выглядит человек, принявший важное решение.

— Джил? Это Гидеон, — сказал он, когда на его звонок ответили. — Мне надо поговорить с папой. Нет? А где… Я у него в квартире. Нет, его здесь нет… Я проверил там. Он не говорил, что…