ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ - Джордж Элизабет

— Да что вы говорите!

— Это и говорю. Вы хотели информацию, я вам ее дал. Я рассказал вам, где был прошлой ночью, рассказал почему и рассказал с кем.

— С Кремовыми Трусиками.

— Ладно. Я попробую снова связаться с ней. Попробую уговорить ее подтвердить мои слова, если вам это так нужно.

— Советую вам так и поступить, — сказал Лич. — Но, учитывая ваши собственные слова, я не вижу, как ее признание повлияет на общую картину.

— Как это? Ведь я не мог быть в двух местах одновременно.

— Не могли, верно. Но даже если мисс Кремовые Трусики или, скорее, миссис Кремовые Трусики… — Лич не смог скрыть насмешки, а точнее, не очень-то и старался. — Если она и подтвердит вашу версию событий, в одном пункте она не сможет помочь вам. А именно: она не сможет нам сказать, где вы катались на протяжении часа или получаса после того, как закончили с ней резвиться. Если же вы станете утверждать, что она могла проследить за вами, то снова окажетесь на тонком льду. Ведь это будет означать, что после аналогичных упражнений на Кромвель-роуд за вами могла проследить и Юджиния Дэвис.

Внезапно Пичли оттолкнулся от стола с такой силой, что стул под ним пронзительно взвизгнул, скребя ножками по полу.

— Кто? — Его голос был хриплым, как будто слова исторгало не горло, а два куска наждачной бумаги. — Кто, вы сказали?

— Юджиния Дэвис. Погибшая женщина. — Еще не договорив, старший инспектор Лич прочитал на лице Пичли новую реальность. — Вы ее знаете. Вы знаете ее под настоящим именем. Значит, вы знаете ее, мистер Пичли?

— О боже, — простонал Пичли. Азофф тут же подскочил к клиенту:

— Возьмем перерыв на пять минут?

Ответа не потребовалось, потому что в этот момент в дверь постучали и в комнату для допросов заглянула девушка-констебль. Она обратилась к Личу:

— Вам звонит инспектор Линли, сэр. Ответите сейчас или сказать ему, чтобы перезвонил?

— Пять минут, — коротко бросил Лич Пичли и Азоффу.

Он подхватил свои бумаги и вышел из комнаты.

Жизнь — вовсе не беспрерывная череда событий, как кажется. На самом деле это карусель. В детстве человек садится верхом на галопирующего пони и отправляется в путешествие, по ходу которого, как предполагает этот человек, условия и обстоятельства будут меняться. Но правда состоит в том, что жизнь — это бесконечное повторение того, что уже случалось раньше… круг за кругом, снова и снова, вверх и вниз скачет пони. И если человек не будет решать проблемы, встающие на его пути, то они опять будут возникать в той или иной форме до конца его дней. Если раньше Дж. В. Пичли не подписался бы под таким утверждением, то теперь стал ярым его приверженцем.

Он стоял на ступенях полицейского участка в Хэмпстеде и выслушивал разглагольствования своего адвоката Джейка Азоффа. В основном это был монолог на тему о доверии между клиентом и его юристом. Азофф закончил свою речь словами:

— Неужели ты думаешь, что я пошел бы с тобой в этот хренов участок, если бы знал, что ты, черт тебя подери, скрываешься, задница ты этакая? Из-за тебя я выглядел полным дураком, и как, по-твоему, это отразится на моей репутации у копов?

Пичли мог бы сказать, что сейчас дело вовсе не в Джейке и не в его репутации, но не стал себя утруждать. Он вообще ничего не сказал, что побудило разъяренного Азоффа воскликнуть:

— И как вы теперь прикажете называть вас, сэр? — Это «сэр» было употреблено с единственной целью подчеркнуть всю степень презрения адвоката. — Кто будет фигурировать в наших дальнейших контактах — Пичли или Пичфорд?

— Пичли абсолютно легальное имя, — ответил Дж. В. Пичли. — В том, как я сменил имя, нет ничего противозаконного, Джейк.

— Может быть, — отозвался Азофф. — Но я хочу, чтобы все «почему», «когда» и «как» в письменном виде лежали на моем столе завтра же. Факсом, электронной почтой, голубем — как угодно. А потом мы посмотрим, как будут развиваться наши дальнейшие профессиональные отношения.

Дж. В. Пичли, также известный как Джеймс Пичфорд, также известный своим виртуальным собеседникам как Человек-Язык, кивнул в знак согласия, хотя отлично понимал, что Джейк Азофф просто дает выход раздражению. Азофф проворачивал такие операции со своими денежными средствами, что и месяца не смог бы просуществовать без специалиста вроде Пичли/Пичфорда/Человека-Языка. На протяжении вот уже многих лет он так умело жонглировал инвестициями адвоката, что передача контроля в руки менее опытного гуру по финансовым фокусам означала бы для Азоффа неминуемое и скорое свидание с налоговой полицией, чего он всячески желал избежать. Однако адвокату нужно было спустить пар, и Дж. В. Пичли (ранее известный как Джеймс Пичфорд и также проходящий в определенных кругах как Человек-Язык) это понимал. Поэтому он сказал: