Скорпион в янтаре. Том 2. Криптократы - Звягинцев Василий

— Я — стихийный дуалист. Земная жизнь научила. На моей родной планете логики гораздо сложнее и извилистее... Что в определенной мере помогло мне спастись. Выводов, а равно и предложений, у меня два: невзирая на внешние угрозы, продолжить наше дело или — дело свернуть, а самим удалиться за пределы. Есть шанс, и неплохой.

— Слишком общо. Разве у нас с вами есть общее дело?

— Странно звучит, но есть. При одном условии — если вы и я хотим пожить именно в этом мире. Несовершенном, о чем речь. А где вы видели более совершенные? Как-то же вы тут перебивались последние двадцать лет? Подправим самые вопиющие несоответствия нашим с вами принципам и побредем, как говорил протопоп Аввакум, «до самыя до смерти».

— Не слишком вдохновляет…

— Банальным образом смыться — тоже не вопрос. Вариантов снова два. В мой Замок, о котором вы, разумеется, пока никакого представления не имеете. Этакий рай для немногих посвященных… Глядишь, Шульгин согласится составить компанию, еще кто-нибудь… Практическое бессмертие, возможность выходить в человеческие миры, чтобы рассеяться. Удовлетворение желаний, которые вы способны грамотно сформулировать. Да, да, то, о чем вы подумали, — обязательно. Гурии в ассортименте. Хватило бы фантазии… На досуге я дам прочитать «Солярис» Лема, полезная книга. Только по коридорам далеко заходить не рекомендуется, монстры и там прогуливаются.

— Вы специально так говорите? Картинка далеко не привлекательная.

— Рай всегда такой. Плюсы и минусы почти уравновешиваются, кроме того, о цене входного билета тоже следует подумать…

— А не в Замок?

— Тогда на Таорэру, но теперь это будет только Валгалла. Земля людей. Вы ее видели, когда там была ваша База. Базы больше нет. Остался приличный дом на два десятка человек, реки, леса и прочие детали пейзажа. Жить можно. В духе Генри Торо. Увольнительные на Землю тоже по обстановке. Причем неизвестно, куда кривая вывезет.

— Не скажу, что ваши варианты внушают энтузиазм…

Глаза писателя были настолько пусты и младенчески невинны, что Антона пронзила удивительная мысль, которую он тут же решил проверить.

— Простите, Юрий, не то же самое вы предлагали Шульгину?

— Когда?

— Но ведь именно вы неделю назад подробно обрисовали ему именно эти варианты. И про Валгаллу рассказали, подробнее, чем я вам сейчас, объяснили, что он может туда свободно перемещаться. Другие практические вопросы тоже затрагивали…

— Я? О чем вы говорите? У нас был какой-то не слишком связный разговор в ресторане… Вот черт, о чем же мы говорили? Он пригласил меня к своему столу, познакомился, сказал, что знает меня как отошедшего от дел координатора. Предложил сотрудничество «по вновь открывшимся обстоятельствам…» Я пригласил его к себе домой, и там он начал вести себя крайне неприемлемым образом…

Опять. Или снова. У некоторых память просто выгорает, у некоторых заменяется чем-то более подходящим к требованию текущего момента. Неужели теперь в этом мире только он и Сашка помнят, что и как было на самом деле? А Сильвия, Лихарев, Дайяна? Если и они забыли, придется вдвоем отбиваться от всего мира.

— Что, в натуре, про Валгаллу не помните? Ну, как же, форт, река, земная колония, ваша шефиня Дайяна, ваше обещание Шульгину, Александру Ивановичу, что путь туда всегда будет открыт… Ваше предупреждение от имени Держателей…

Лицо Юрия выразило мучение.

— Не могу поверить, что вы меня обманываете. Но ничего из сказанного вами не было. Если я помню события девятьсот второго и семнадцатого года, как я могу забыть это?

— А как вы могли в разговоре с Шульгиным забыть про монстров? Вы пугали его, но не боялись сами. Странно?

— Странно, — покорно согласился писатель. — Если вы говорите правду, значит, у меня началась прогрессирующая амнезия. Она охватывает какие-то специфические зоны памяти. Я должен забыть все, что связано с вашим другом. Я выполнил предписанную миссию и в данном качестве больше не нужен…

«Ужас, — думал Антон, „затормозив“ Юрия волевым посылом. — Мы вывели мир из Игры, правила которой кое-как научились понимать, и что получили взамен? Деструкцию всего. Система пошла вразнос. И мы, причастные к прошлому, оказались в эпицентре? Последний раздражающий фактор или единственный шанс на стабилизацию? Удастся перейти на ручное управление, или единственный выход — парашют?»

Одновременно он тщательно обыскивал квартиру. Вдруг что полезное обнаружится. Аппаратуру Юрий сбросил, скорее всего, правильно, однако у любого человека за двадцать лет много чего случайного может накопиться.

Оружия было приличное количество. Все больше — наградные экземпляры. Писатель десяток лет назад был очень популярен, выезжал в отдаленные точки СССР, в воинские части, включая Кушку и Термез, читал свои рассказы и повествовал об участии в Гражданской. Принимали его восторженно и с пониманием относились к специфическим вкусам. «Товарищу такому-то от командования Н-ского пограничного округа». «Ему же — от начальника морских сил Черного моря». И т. д. и т. п. Даты — двадцатых годов. Тогда с такими вещами проблем не возникало, любой старший начальник мог выписать разрешение. «Наганы», «браунинги», два «маузера» в хорошем состоянии, развешанные по коврам винтовки и карабины.

Пачки писем и альбомы фотографий Антон смотреть не стал.

Ни малейших следов «побочной» деятельности хозяина не обнаружилось.

Зато Антон разыскал несколько коробок боеприпасов. Зарядил «винчестер», оба «маузера». От чего поможет, от чего нет — не слишком важно. В любом случае с оружием лучше, чем без.

Снял трубку, позвонил Лихареву. Квартирный не ответил, прямой рабочий соединил.

— Валентин Валентинович, вам насчет меня из Лондона советов не поступало?

— Господин Грин? Было, как же. Вы где?

— На Арбате. Можете подъехать прямо сейчас?

— Могу, наверное. Срочно, да?

— Более чем. Опасность проявилась. По нашей основной линии. Соберитесь, как учили. Готовность номер один. От машины до подъезда блок в руке держите, настройка на максимум. Как бы вам на засаду нездешнюю не наткнуться.

— Даже так, сэр Говард? От надзора НКВД ушли, в нечто другое вляпались?

— Похоже, друг мой, похоже. Короче — я вас жду…

Антон чувствовал, только начиная говорить с Валентином, что запускает постороннюю линию противодействия. Он мог бы сейчас уйти, что называется, молча. Не будя лиха. Однако не захотел. Пусть уж случится все, что должно. «Иль погибнем мы со славой, иль покажем чудеса!» Для чего ждать и мучиться неразрешимыми вопросами?

Приглашая Лихарева, он сводил в узел все известные ему в Москве силы (два аггра, один бывший, другой пока действующий, и бывший форзейль), способные противостоять неведомой угрозе. Ударная группировка или просто приманка? Будем считать, и то, и другое.

Не явятся монстры, и не надо. Таких встреч желательно избегать. Обойдется, значит, обсудим текущие вопросы, выработаем общую позицию. Антон решил приоткрыть резиденту свою нынешнюю двойственную сущность и образовавшийся вследствие этого расклад. С учетом его мнения и фактора скорого возвращения Шульгина можно будет сойтись на чем-то, устраивающем всех. В том числе и Сильвию.

Вот тут неприятный запашок дотянулся и до него. Юрий не врал и не ошибался. Сгустившийся вокруг дома мыслефон отчетливо разил перепревшими портянками. Словно пехотная рота после летнего тридцатикилометрового марш-броска дружно разулась.

— Что-нибудь чувствуете, коллега? — спросил он Юрия.

— Оно самое! — Писателя передернуло. — И очень близко.

Посмотрел на разложенное по комнате оружие. Вопросительно приподнял бровь.

— Надеетесь, поможет?

— Раньше помогало, в том числе и вам. Не духи же бесплотные за нами придут. А если бы и да, так на тех свои методики имеются. Жаль, что вы свой блок-универсал выбросили…

— Не выбросил я, — признался Юрий. — Спрятал в надежном месте.

— Это лучше. Значит, найдем…

Лихарев появился буквально через полчаса. А что тут ехать? За столько от Кремля и пешком можно было дойти.

Напряженный он вошел, и рука в кармане реглана, где точно не пистолет.

— Сэр Говард, шутки шутите? Мне велели считать вас полномочным представителем, но тут уже какая-то пинкертоновщина начинается…

— Торопитесь? Зачем торопитесь? Успеете, если что…

Антон постарался как можно достовернее воспроизвести сталинские нотки. Получилось настолько хорошо, что Валентин вздрогнул и с трудом заставил себя не обернуться.

— Вот это, познакомьтесь, ваш предшественник в должности, — указал он на Юрия. — О подробностях сейчас говорить не будем, разве что у вас на квартире. Примете?