Иди куда хочешь - Олди Генри Лайон

На очередном заседании Совета ребром встал вопрос: что делать с буянами? Карна искренне предложил послать отряд стражи для задержания царевичей и доставки их в Хастинапур. Сутин сын… простите, раджа ангов даже соглашался лично возглавить этот отряд — и был изрядно удивлен противлением Грозного с Дроной, которых возможная бойня в Кагальнике никак не устраивала.

Особенно прилюдная.

А советники прятали глаза: участь Пурочаны напрочь отбила у них охоту к поездкам.

Вот тогда-то в зале и объявилась царица Кунти, вдова Альбиноса и мать троих из гулящей пятерки.

— Позвольте матери образумить сыновей, — тихо произнесла царица в ответ на немой вопрос.

На том и порешили.

Отъезд Кунти прошел незаметно, а спустя полторы недели до Хастинапура докатилась скорбная весть: пятеро братьев вместе с матерью и советником Пурочаной сгорели заживо в снятом для жилья доме.

Официальная версия была однозначной: несчастный случай.

Однако народу рот не заткнешь. Болтали разное: сперва полагали, что братья просто спьяну подожгли дом. Потом дом превратился в ловушку, при постройке которой нарочно использовались «конопля, смола и камыш, солома, бамбук и прочие горючие материалы». Вскоре вспомнили и о советнике Пурочане: из посла он стал наемным убийцей. Смущало лишь одно: к чему убийце отправляться на небеса вместе с жертвами? Но мало ли что там могло произойти?

Бывает…

Грозный скрежетал зубами от бессилия: всех в темницу не бросишь и на кол не пересажаешь. Провозглашать на фоне молвы начало имперских обрядов от имени Бойца значило только подтвердить самые нехорошие подозрения. Снова приходилось ждать, пока волнение уляжется. А на тайном заседании Совета решено было направить в Кагальник своего человека и провести детальное расследование: кто же все-таки погиб и погиб ли?!

Вот эту-то миссию и доверили новоиспеченному радже — Карна позавчера вернулся в Хастинапур из столицы ангов, где принимал верительные грамоты.

Совет счел Ушастика самым подходящим кандидатом на роль посла-дознатчика: молод, упрям, вхож в дома как знати, так и простолюдинов, мало кому известен в лицо, воин из воинов, способный в случае чего…

— А ежели окажется, что эти прохвосты все-таки уцелели, — недобро сощурился Грозный, напутствуя Карну, — то вот тебе царская шасана! Найди их, хоть в пекле, и вручи: здесь написано, чтоб они немедленно отправлялись в крепостцу… короче, тут указано, в какую, — на шесть йоджан^[20] от Хастинапура. Пусть сидят тише мыши! А ежели ослушаются… тогда у тебя развязаны руки, раджа. Ты меня понял?

— Я тебя понял, Грозный, — кивнул Карна.

* * *

И вот теперь ты сидел в таверне близ городской стены, прислушивался к последним сплетням и обдумывал подробности своей миссии. В голове занозой торчало напутствие Грозного. Жгло. Мешало сосредоточиться. Развязаны руки? С какой целью?! Чего же на самом деле ждет чубатый регент от своего посла?! И чего больше жаждет твоя собственная душа? — убедиться в огненной смерти ненавистных Пандавов, увидеть их сосланными в глушь или встретить братьев в укромном уголке и без свидетелей, вот этими руками, развязанными лично Дедом…

Снаружи тебя ждала запряженная колесница и — дорога в Кагальник.

От свиты ты отказался.

Наотрез.

Кажется, это пришлось Грозному по душе.

2

ПОДОЗРЕНИЯ

Утро с ленцой выползало из-за горизонта. В его серой дымке городок показался Карне тихим и сонным, ничуть не похожим на известное всем «гнездо разврата и пьянства». Впрочем, утомившиеся за ночь пьяницы и развратники сейчас наверняка дрыхли без задних ног, отдыхая от трудов неправедных, дабы к вечеру проснуться, похмелиться и начать по-новой.

Опухший страж, зевая во весь щербатый рот, равнодушно принял въездную пошлину и пропустил раннюю пташку. Даже целью приезда не поинтересовался, соня! Интересно, насколько сложнее тихо выехать отсюда в случае чего?

Ладно, замнем до срока.

Первой мыслью Карны было разыскать дом градоначальника и представиться, объявив о начале официального расследования, но сутин сын вдруг передумал. Успеется. Власти обождут. Да и остановиться лучше на постоялом дворе, уютном, окраинном… а хоть бы и здесь. Тишь да гладь, и стены снаружи обросли мохом. Отличный мох. Мохнат на диво. Сразу говорит о солидности, о достойном отношении к гостям. Отец всегда поучал: «Не верь, сынок, новостройкам! Нагреть местечко — ох много времени требуется!»