Вавилонский голландец - Фрай Макс

Тут сумасшедший умолк.

Господин Александер, несколько сбитый с толку бессвязностью рассказа и напуганный внезапно обнаружившимся безумием своего знакомца, начал уже прикидывать, как бы половчее уйти, как был остановлен вопросом мальчика.

– Вы считаете, что дело в зонтике? Или в булавке? – спросил тот у коллекционера.

Вопрос этот заставил Александера подумать, что, возможно, Герц не так уж безумен, а история не так уж бессвязна. Возможно, дело в том, что он сам не знает чего-то очень важного. Мысль, что есть тайное знание, доступное уличному оборвышу, но ему – ЕМУ! – неизвестное вовсе, показалась господину Александеру оскорбительной и вызвала смутное беспокойство. Захотелось во что бы то ни стало понять, о чем они говорят.

Разговор между тем продолжался.

Герц смотрел на Петера с внезапным и острым интересом, и никакого безумия не было у него в глазах.

– А сам ты как думаешь? – спросил Герц.

– Не знаю. Мне кажется, должно быть еще что-то – волшебство, может быть?

– Волшебства не бывает, – строго сказал Герц.

– Просто кто-то что-то знает. Что-то важное, – вмешалась Анна. – Кто-то же сделал Крысолову его дудочку – вот он знал.

– Умничка! – воскликнул старик. – Но где вы этому научились?

– Мы в книжке прочитали. Нам Сузи книжку оставила.

– Что за книжка? – с напряженнейшим интересом спросил коллекционер.

– Ее книжка, – отвечала девчушка. – Там истории всякие и картинки, ужасно красивые!

– Истории? Картинки? – уточнил букинист.

– Ну да, истории разные. Про Русалку, про Кота в сапогах, про Крысолова, про Оле-Лукойе с его зонтиком, про Ганса и Гретель – ну, много историй!

Слова эти вызвали у господина Александера какое-то смутное воспоминание. Оно прошло тенью и скрылось. А Герц и дети, кажется, совсем позабыли о присутствии четвертого, поглощенные друг другом.

– Крысолов – отец Оле-Лукойе? – деловито спросил Петер. – Тогда все понятно.

– Что тебе понятно? – сварливо поинтересовался Герц.

– Понятно, куда ушли дети. И понятно, откуда у Сузи и ее сестры умение уводить за собой и тех, кто готов идти, и тех, кто совсем не хочет.

– Молодец! – воскликнул Герц. – А теперь просто подумай, откуда они все родом.

– А! Кажется… Ну да, конечно… Ага! Здорово! – Лицо Петера прояснилось, глаза заблестели.

– А как туда попасть? – спросила девчушка.

Петер недовольно повернулся к ней, а Герц внезапно помрачнел.

– Вечно ты везде лезешь! – воскликнул мальчик. – Мало тебе неприятностей!

– Что за неприятности? Не было никаких неприятностей! А вот на корабль побоялась пойти – и что хорошего получилось?

– Ты не спеши, детка, – неожиданно мягко сказал старик. – От нас это все равно не зависит. Ты просто живи себе, и всё.

Анна вдруг улыбнулась:

– Вы прямо как Красавица говорите. Сузи то есть.

– Ты называешь ее Красавицей?

– Ага! Она же такая красивая – ни у кого нет таких нарядов! И кружева у нее есть, и шелковые розы на шляпе. И еще халат этот, с птицами и цветами! И зонтик кружевной прекрасный, только рваный немножко.

– О, ты видела ее зонтик? И какой он? – живо поинтересовался ее собеседник.

– Очень прекрасный, совсем немножко рваный, и кружево выцвело, но он все равно разноцветный. И когда она его открывает, если рядом с ней встать, все становится немножко другое, очень красивое.

– Да, это ее зонтик. Она пользовалась им в лучшие времена, чтобы показывать людям сны, а теперь, видать, он годится только на то, чтобы детей среди дня забавлять… А Сузи не раскрывала его над тобой ночью?

– Нет, конечно. Я же дома спала, а она у себя за складами, под навесом.

– Ну да, ну да. Порт для нее самое подходящее место. Она подпитывалась его атмосферой…

– Чем она питалась? Она все ела, колбасу очень любила… А однажды водила меня – не поверите! – в настоящий ресторан в городе, – похвасталась девчушка.

– Не обращай внимания, это я так. А сестра ее здесь не появлялась?

– Мы не видели. И она не говорила. Она бы, наверное, рассказала, если бы к ней сестра пришла, – ответила Анна.

А мальчуган сказал:

– А я читал, что ее брат – или сестра? – ездит верхом на лошади. И мы бы точно узнали, если бы сюда кто чужой верхом на лошади приехал.

– Верхом на лошади она едет, только когда ей нужно забирать с собой людей.

– А куда она их забирает?

– Если я скажу тебе, что в вечную ночь, ты ничего не поймешь, правда?

– Как это – вечная ночь? – удивилась Анна. – Утро же всегда наступает?