Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Гудкайнд Терри

Ни один из капитанов не был тем, кого искала Кэлен.

Когда началась игра, стало ясно, что эти люди были лучше тех, которые играли в предыдущей игре. Столкновения были ужасными. Люди выбрасывали себя в воздух в отчаянных попытках достать друг друга — либо чтобы свалить капитана, либо чтобы защитить его.

Капитан не только бежал с броцем, но и использовал свою массу, чтобы сшибать людей со своего пути. Когда к нему подбежал другой человек, он со всей силы бросил в него броц с близкого расстояния.

Сражённый тяжёлым ударом, защитник захрипел и упал. Толпа кричала и вопила. Один из полузащитников подхватил броц и бросил его капитану, и они побежали на через поле.

— Прости, — прошептала Джиллиан Кэлен, пока стражники, офицеры и Джегань смотрели игру, иногда отпуская комментарии относительно игроков.

— Это не твоя вина, Джиллиан. Ты сделала всё, что могла.

— Но ты сделала так много. Я бы хотела быть такой же сильной, как ты. Тогда бы я…

— Тссс. Я тоже пленница. Мы обе не ровня этим людям.

После этого Джиллиан слегка улыбнулась.

— Но я, во всяком случае, рада, что я с тобой.

Кэлен ответила такой же улыбкой. Она посмотрела на своих стражников. Они были увлечены игрой.

— Я попытаюсь придумать, как вытащить нас отсюда, — прошептала она. Время от времени Джиллиан выглядывала из-за высоких стражников, пытаясь увидеть, что происходит на поле.

Когда Кэлен заметила, что Джиллиан потирает свои голые руки и что она начала дрожать от холода, она заботливо обернула вокруг неё свою накидку, делясь с ней своим теплом.

Время шло, и каждая команда набрала по очку. Кэлен знала, что при ничейной игре, когда время почти вышло и обе команды не могли получить существенного преимущества, игра могла выйти далеко за пределы положенного времени, прежде чем будет определён победитель.

Однако игра не продлилась так долго, как она думала, и даже не потребовалось дополнительное время.

Капитана одной из команд зацепили сзади, и одновременно в точно согласованном движении другой защитник врезался в него спереди, ударив его плечом точно в грудь. Капитан захромал и рухнул на землю. Удар сзади был таким, что вполне мог сломать ему ногу. Толпа дико заревела.

Кэлен отвернула лицо Джиллиан и прижала его к себе:

— Не смотри.

Джиллиан, бывшая на грани слёз, кивнула.

— Я не знаю, почему они любят такие жестокие игры.

— Потому, что они жестокие люди, — пробормотала Кэлен.

Другой человек был назначен капитаном, в то время как павшего лидера унесли под оглушительный довольный рёв с одной стороны и сердитые крики с другой.

Казалось, что болельщики обеих сторон были на грани столкновения, но игра сразу продолжилась, и они были вновь захвачены быстро разворачивающимся действием.

Команда, потерявшая капитана, сражалась отчаянно, но скоро стало ясно, что они проигрывают свою битву. Новый капитан не был ровней тому человеку, которого они потеряли. Когда последний положенный раунд закончился, они проигрывали два очка — впечатляющая победа другой команды.

Такой разрыв, равно, как и вывод из строя капитана другой команды таким варварским способом, сильно укрепит репутацию победителей.

Джегань и его офицеры казались довольными результатами игры. В ней была именно та жестокость, кровавость и безжалостная победа, которые, как они думали, должны быть в Джа Ла д`Ин.

Стражники, опьянённые смертельной свирепостью игры, шептались между собой, обсуждая, какие схватки им понравились больше всего и почему. Толпа, уже разогретая игрой, была ещё более возбуждена последующим бичеванием. Разгоряченная, она с нетерпением ожидала новой игры.

В ожидании, толпа начала размеренно скандировать, нетерпеливо требуя, чтобы следующие команды вышли на поле. Они хлопали в ладоши в такт своему монотонному реву, требующему зрелища.

Одна из команд появилась из толпы на дальнем краю поля справа. Судя по тому, как её приветствовали, это была любимая команда толпы.

Игроки, подняв над головой сжатые в кулак руки, дефилировали вокруг поля, рисуясь перед поклонниками. Люди в толпе, так же, как и следующие за лагерем женщины, приветствовали команду, которую они знали и любили.

Один из охранников Джеганя, стоявший недалеко от Кэлен, сказал своему соседу, что эта команда более, чем просто хороша, и что он ожидает, что она разнесёт противника в пух и крах.

Судя по крикам толпы, большая часть болельщиков придерживалась того же мнения. Видимо, это была популярная команда с той жестокой репутацией, которую люди Имперского Ордена уважали и помнили. После предыдущей игры толпа солдат была возбуждена и жаждала крови.

Огромная масса солдат подалась вперёд, вытягивая шеи, чтобы увидеть другую команду, которая наконец пробралась через толпу с левой стороны поля. Они вышли единым строем, без поднятых кулаков, без демонстраций удали.

Кэлен уставилась на них с таким же удивлением, что и остальные. Толпа затихла. Не было никаких криков приветствия. Люди были слишком поражены, чтобы кричать.

Все игроки по одному и без рубашек, выходили из прохода, границы которого состояли из многочисленной группы мрачных стражников все, как один, со стрелами на изготовке.

Каждый человек в колонне, державшей путь к центру поля, был раскрашен странными красными символами. Линии, завитушки, круги и дуги покрывали их лица, грудь, плечи и руки.

Их внешний вид был такой, словно их пометил кровью сам Владетель.

Кэлен заметила, что у возглавлявшего их строй мужчины, структура нанесённых рисунков на нём, хотя и была схожа с другими, всё же имела некоторые различия. Кроме того, только у него были двойные стрелы молний на лице.

Начинаясь от виска с каждой стороны — одна была зеркальным отражением другой; остриё каждой молнии делало зигзаг по брови; центр каждой стрелы молнии пересекал веко, нижней частью зигзага словно хлестнув по скулам, наконец исчезал в ямках каждой щеки.

Кэлен нашла этот эффект устрашающим подсознательно. Свирепость пристального взгляда хищника излучалась серыми глазами из центра каждой из пары молний.

Всё внимание отвлекалось на замысловатые линии, и потому было трудно разобрать, кто этот мужчина. Странные символы, особенно стрелы молний, скрывали собой черты лица под этой маской. Кэлен внезапно догадалась, что это — способ скрыть свою личность, и при этом, не измазывая себя грязью.

Но она воздержалась даже от того, чтобы проявить тень улыбки на контуре своего лица. Несмотря на облегчение, в то же время ей было жаль, что не может увидеть его лица, его настоящего лица, увидеть, на кого он похож.