Тень воина - Прозоров Александр

— Здрав будь, Княжич, — кивнул Олег.

— Вот… А серебро я твое всё извел, уж не обессудь, воевода, — развел руками Буривой. — Шесть коней купил, да наконечники вся Кшень три дня для нас ковала. Зато ныне ни в чем нехватки нет, готовы хоть сей же час выступать.

— Сейчас рановато будет, — покачал головой Середин. — Еще с деревень окрестных воины завтра подойти должны. Так что отдыхайте пока. А серебра ты, Буривой, не жалей. Для того и дадено было. Кто знает, может, стрела лишняя еще спасением нашим станет.

Гости степенно поклонились, двинулись к дверям. У порога Княжич оглянулся:

— Ликом ты знаком мне откуда-то, кузнец. В Рязани не встречались ли?

— Нет. Туда меня еще ни разу не заносило

— Забавно… — поджал губы воин. — А знаком, прям и не знаю, что помыслить.

— Земля круглая, — повел плечами Олег. — Может, где и сталкивались.

— Земля? — непонимающе нахмурился парень. — Это о ладье? Да, о походе нашем. Ты ведь, сказывали, кузнец. В походе мастер железный в жилу пришелся бы. Сможешь в походе работать?

— Да, мысль добрая, — согласился Середин. — Пожалуй, я инструмент свой прихвачу.

— А ладный у тебя струмент? Сделай милость, покажи.

Ведун пожал плечами:

— Коли любопытно, то пойдем, покажу…

Вдвоем они спустились к кузнице, шагнули за полог, Олег обвел стены рукой:

— Вот, смотри, коли разбираешься. Собственно, по большей части он и есть легкий, походный.

— Да, вижу, — согласился Княжич, — вижу, мастер ты умелый. Да токмо воитель из тебя какой, кузнец?

— Какой есть, — поморщился Середин.

— Какой из тебя воевода, кузнец?! — Княжич подошел к пологу, приоткрыл, выглянул наружу. — Нет, затея с походом на половцев добрая, никто и слова поперек не скажет. Да токмо кто их вести должен? Лапотник деревенский али дружинник опытный, к делу ратному привычный?

— К чему ты речи ведешь, не пойму, — нахмурился ведун.

— Не хватайся за куш, который поднять не сможешь, кузнец. Удачи не принесешь, людей погубишь. Вон, какая сила собралась! Ты хоть помыслить способен, чего такой ратью добиться можно? — Воин встал перед Олегом, глядя ему прямо в глаза: — Не упусти удачи, кузнец, не губи людей понапрасну. Отдай войско под мою руку. Мне не впервой мечом славу искать. Признай меня при всех воеводой, прими мою руку, а я тебе тройную долю супротив прочих положу.

Середин задумчиво почесал нос. В одном Княжич был прав совершенно точно: водить рати в поход Олегу пока еще не приходилось. Может, действительно не рисковать и передать бразды правления воину, явно имеющему какой-никакой, но опыт? Выглядел тот, конечно, даже моложе самого ведуна, но что из того? Александр Невский в восемнадцать лет разгромил шведов на Неве, а в двадцать — крестоносцев на Чудском озере. Иван Грозный в свои двадцать лет лично разбил втрое более сильного Дивлет-Гирея под Тулой и взял Казань, а через три года — заслужил титул покорителя ханств и отодвинул границу Руси от подмосковной Клязьмы к предгорьям Кавказа. Александра Македонского и поминать не стоит — в те годы, когда юные лейтенанты получают свои первые звездочки, он уже в могиле лежал. Может, действительно не рисковать и…

— Ладно, кузнец, — махнул рукой воин, — за старания твои пять частей супротив обычного ратника дам.

Но с другой стороны — коли Княжич так умел и хваток, почему он сам до сих пор людей на половцев не поднял? Неужели до сего дня ни разу русские пределы не тревожили? Может, не верят ему почему-то люди кшеньские? Тогда зачем их под нелюбую власть подводить?

— Неужели тебе мало, кузнец? Ты хоть представляешь, что такое пять частей? Да у половцев на каждую долю только коней по пять голов может выпасть, прочей скотины не считая. Добра у степняков почитай, что и нет, а вот девки ласковые. Персы за них серебро не считая отсыпают. На пять долей заместо старухи своей можешь голубку юную заполучить… Да ты посмотри на меня, кузнец! Я же боярин родовитый, моих предков все князья по батюшке величали. Ужели думаешь, я с дружиной своей под какого-то лапотника пойду?! Соглашайся, не то враз разверну охотников да назад уведу! Ты ведь попортишь всю задумку да голым и поротым назад вернешься!

Да, Княжич явно знал, за что собирается рисковать животом. Одна беда: по исстари заведенному на Руси обычаю любым предприятием командует не самый родовитый, не самый старший и опытный, не самый любимый — а тот, кто людей на дело созывал. А уж там охотники сами смотрят: готовы с заводчиком дело иметь — или легче на печке теплой в потолок поплевать. И если ведун сам не откажется от своего положения — ничего боярский отпрыск изменить не сможет, будь он хоть семи пядей во лбу.