Московский клуб - Панов Вадим Юрьевич

— Было бы неплохо, Роман, если бы ты ставил меня в известность обо всех шагах, которые предпринимаешь, — холодно произнесла Эмира. — С кем ты разговаривал?

— У нас договоренность, — прорычал Фадеев. — Ты прикрываешь меня, и все. Есть вещи, которые тебя не касаются.

Капитан Го с легким удивлением посмотрела на взбешенного верхолаза.

— Я рискую, Роман, я подставляюсь и отвечаю за то, чтобы все получилось.

— Ты отвечаешь только за те вопросы, которые тебя касаются!

— Во-первых, ты нанял меня, в том числе и для того, чтобы помочь тебе разобраться в реалиях Анклава. Во-вторых, веришь ты мне или нет, но я тоже хочу, чтобы Петра вернулась домой.

— Неужели? Ты ведь даже не знаешь ее!

— Мне не нравится, когда похищают детей. Ты втянул меня в дело, ты хорошо платишь, но помимо профессиональной чести у меня есть личное отношение к ситуации. — Женщина помолчала. — Я на твоей стороне, Роман. При этом, вполне возможно, только я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нахожусь на твой стороне. И только мои советы помогут тебе. Я знаю о Москве больше, чем ты думаешь. И еще… — Вновь пауза. — Мне ты можешь доверять.

Фадеев хотел что-то сказать. Быстрое, резкое, первое, что пришло на ум после речи Эмиры. Но сдержался, промолчал. Пнул резное кресло. Подошел к бару, налил себе водки и глухо, не оборачиваясь, произнес:

— Я не знаю, кому могу доверять. — Го молча смотрела на опущенные плечи верхолаза. — Извини.

Женщина не ответила. Роман обернулся, посмотрел в черные глаза Эмиры, подошел, присел рядом.

— Возможно, ты права. Но я должен привыкнуть к мысли, что могу доверять тебе.

— Вряд ли у нас есть на это время, — мягко произнесла Го. — Боюсь, что сейчас, после смерти Посредника, события будут разворачиваться очень быстро. И решить насчет меня ты должен прямо сейчас: да или нет. С кем ты разговаривал?

— У меня есть много партнеров, которые в состоянии повлиять на Ассоциацию.

— Допустим… — Женщина решила пока не давить. — Насколько ты им доверяешь?

— Людям доверять нельзя, — грустно усмехнулся Фадеев.

— Мир жесток, — помолчав, сказала Эмира. — Ты привык обходиться без друзей, Роман. У тебя есть только деловые партнеры. И сейчас, как мне кажется, ты за это расплачиваешься.

Ответить Фадеев не успел. Коммуникатор издал тихий звон, и верхолаз бросился к столу:

— Файл!

Он открыл послание, вывел его на монитор и облегченно вздохнул, увидев знакомое рисованное лицо.

— Добрый день, господин Фадеев. Мы знаем, что вам известно о неприятностях, случившихся с нашим менеджером. Нам всем очень жаль. В связи с этими обстоятельствами заключение контракта переносится. Все наши договоренности остаются в силе, интересующий вас комплект биоресурсов пребывает в целости и сохранности. Новый менеджер свяжется с вами в самое ближайшее время. Прошу проявить терпение и не предпринимать необдуманных шагов.

— Вот видишь, — вздохнула Го. — А ты боялся. Они понимают, что мы непричастны к смерти Посредника, и обязательно продолжат сделку. Надо потерпеть.

— Хорошая новость! — Фадеев заметно повеселел. — Инструкции у меня есть, как только новый менеджер выйдет на связь, я начну перевод денег. — И заметил задумчивое лицо Эмиры: — Что-то не так?

— Роман, кому еще нужна твоя внучка?

Фадеев осекся.

— Кто из твоих врагов способен, не задумываясь, убрать менеджера Ассоциации? Не хочешь поговорить на эту тему?

— Если Мертвый ищет Петру, то делает это на свой страх и риск. СБА на моей стороне. Одна-единственная оплошность со стороны Кауфмана, и мы сотрем его в порошок.

— Но перед тем, как вы его сотрете, он может натворить много дурного.

— Что ты имеешь в виду?

— Посредник мертв, новый менеджер еще не объявился, где гарантия, что люди, удерживающие Петру, не запаникуют?

— А если Мертвый узнает, где Петра… — Фадеев зло выругался. От его хорошего настроения не осталось и следа. — Ты поможешь?

— За деньги?

— Нет. Как другу.

— Ради друга я пойду против Мертвого, — медленно отчеканила Эмира. — Но прежде я хотела бы вернуться к предыдущему вопросу: с кем ты говорил?

— С китайцами.

— Ты работаешь с Триадой?

— Они кое-чем обязаны мне, и я надеялся, что они помогут.

— Поднебесники никому не помогают, они всегда преследуют лишь свои интересы. — Капитан Го поморщилась: — Роман, я действительно не понимаю, как ты сумел стать тем, кем стал. Друзей у тебя нет. А теперь выясняется, что и партнеров ты выбираешь весьма неосмотрительно.

— Потому и стал тем, кем стал, — отрезал Фадеев. — Друзей нет, а партнерам никогда не доверяю. Ты мне поможешь?

Девушка вновь выдержала паузу. Но на этот раз, давая возможность Фадееву понервничать. После чего кивнула:

— Помогу. Но тебе придется доплатить.

— Значит, не дружба?

— Дружба. Просто придется нанимать мой отряд.

— Для чего? Ты…

Фадеев не договорил. Понял.

— Тот, кто убрал Посредника, не остановится, с Ассоциацией не шутят. Узнав, где Петра, твой враг пойдет до конца, нам придется воевать, Роман. — Капитан Го резко поднялась. — Я соберу всех своих. Без меня ничего не предпринимай.

«Они ничего мне не сделают! Не посмеют! — Поняв это, Петра почувствовала прилив воодушевления. — Действительно не посмеют! Сколько они хотят стрясти с Деда? Миллиард? Не меньше. И постараются вернуть меня в целости и сохранности. Значит, можно не стесняться».

Девушка понимала, что любая попытка бежать обречена, у нее нет нужных навыков, нет подготовки, нет оружия, она не представляет, где находится, нет ничего… но ведь это не значит, что не надо пытаться! В конце концов, она только по паспорту Кронцл, а на самом деле — Фадеева! Петра Фадеева! И в ее груди бьется сердце Деда! Жестокого, волевого, умного Деда, которого даже в этом беспощадном мире называют Железным. И она покажет, что перед ними не просто внучка крутого верхолаза, но настоящая наследница! В ее жилах течет кровь Железного Рома!

Но что придумать? В комнате не было решительно ничего, что могло бы поспособствовать бегству. Эх, раздобыть бы пистолет… Петре не приходилось стрелять в людей. Охотиться — да, в заповедниках она стреляла уток из дамского ружья, ездила с Дедом на безумно дорогое африканское сафари, к тому же охотно занималась в тире. Но стрелять в человека… Пока Петра не могла представить, каково это: послать пулю в человека. Стрелять, стараясь убить. Да, они ее похитили, убили Джима, но ведь этим я и отличаюсь от них: они могут, а я нет. Они звери, а я — человек. Они — звери. А в зверей я уже стреляла. Казуистика.