Русские инородные сказки - 4 - Фрай Макс

Рыцарь оценивающе оглядел завязавшуюся напротив потасовку и понимающе покивал.

— А тебе-то самой, — поинтересовался он, утирая внезапно проступившую испарину. — Тебе как хочется? Чтобы кто победил?

— Мне-то, — равнодушно отозвалась девушка, — абсолютно все равно. Слава Роландов, как известно, женщинам не достается. Так что меня всегда больше привлекала известность Борджа.

* * *

— А де Лавьер, слышали?

— Что с ним?

— Не надел шлем. Сейчас в больнице, две операции, двенадцать швов. А руководство сказало, нарушение техники безопасности, и все, привет. Списали, беднягу, вчистую.

Покачали головами, думая каждый о своем, пустили по кругу следующую пачку.

— Это все от куража, — старый д'О глубоко затянулся. — От глупости молодой. Все кажется, что уж со мной-то ничего не случится. Хрена! Не в бирюльки играем.

Молодые потупились, принялись отводить взгляд в сторону. Каждый в душе понимал де Лавьера. В шлеме жарко, ни черта не видно, да и защиты от него практически никакой. А бирюльки там, не бирюльки, что ж. Работа есть работа.

— Я еще видал, — не унимался д'О, — что некоторые завели моду после смены форму в шкафчик бросать как попало. Так вот, — он в упор посмотрел на зардевшегося Лиссажу. — Еще раз такое увижу, собственноручно задницу надеру.

Повисла неловкая пауза. Д'О был представителем старшего поколения — прямолинейный, грубый и необразованный. Его не любили, но каждый понимал, что д'О вполне может выполнить свое обещание. Да и к форме, в самом деле, следовало относиться с уважением. Что, по сути, кроме нее было в их работе? Романтика? Блестки ее тускнели в первый же месяц. Известность? Каждый мальчишка мечтал оказаться на их месте, но, по сути, они были безлики — не герои, но символы профессии. Благородство? Уважение? Почет? Стоило ли все это утомительного труда на грани жизни и смерти, стоило ли того, чтобы раз за разом бросать вызов нечеловеческому разуму, неизведанной стихии и принимать на себя ее ярость? Что было во всем этом кроме возможности покрасоваться в сверкающей форме, да еще того, что по молчаливому соглашению никогда не обсуждалось вслух — чувства, появляющегося на какую-то долю секунды в момент победы, пронзительного, хватающего за горло и выбивающего слезы из глаз. Чувства гордости за человека.

— Шабаш курить, — заорал из цеха бригадир. — Драконов подвезли!

Рыцари, на ходу гася бычки, потянулись к стеллажу с мечами.

М. Бонд

Из жизни вольнонаемных демонов

Скачу по сугробам, как молодой козел, утопая в снегу по колено, и кто придумал этот снег, и кто придумал людей такими маленькими по сравнению со снегом… Ну да, известно кто. Большой шутник.

Ну разве ж я знал, что она — вот так? Что те два месяца — ну просто в мусорное ведро, в Лету эту проклятую, да свиньям на корм! Два месяца. Два! Да как же это так… Цветы дарил! Конфеты… В кино водил… Венки из листьев дурацких плел, чтоб им… Романтика!

Смешно, да… Очень, очень смешно. Сейчас лопну от смеха!!!

Два месяца! Да я бы за эти два месяца…

Бегу по обледеневшей улице, сшибая прохожих. Прохожие, провалитесь вы пропадом, прохожие, не до вас, а тут еще хоть бы кто дорогу песком посыпал… Да я ей по шесть стихов в неделю писал! И по три на каждый праздник, а она говорила, что обожает стихи, и этого, как его там, Мандельштама… Кто он такой, этот Мандельштам с фамилией как высоковольтный провод, разве ж он чего путного сочинил… А я — по шесть в неделю. Ну и куда?!

Проклятый лёд!

Записку еще оставила… Ах, милый, траляля, уезжаю, прости, нет сил прощаться. Нет! Сил! Мало каши ела! А у меня были силы два месяца по шесть стихов в неделю, по букету цветов на каждый звонок в дверь…

Сбежала!

Влетаю в ворота вокзала, динамик надрывается: "Поезд отправляется", ничего подобного, никуда он не…

КУДА?!

Ору что-то, сам не понимаю, что. Оборачивается. Как только еще разглядел ее в этой толпе… Шляпка синяя, тьфу.

— Стой! — ору. — Вернись!

Смотрит испуганно, шарахается к поезду. Ну что за детский сад!

— Да подожди ты! — Кидаюсь за ней, она от меня, сейчас, дамы и господа, на ваших глазах полнометражный мультфильм "Том и Джерри". — Ты же обещала!

— В тебя что, бес вселился? — кричит. Ха. Ха-ха.

— Ну вернись, ну пожалуйста, ты мне нужна, — и ведь не вру, нужна, еще как.