Русские инородные сказки - 4 - Фрай Макс

Но вот закончилась эта скучная, утомительная пора, когда даже смешные химикаты из канала уже не кажутся такими смешными из-за холода и одинакового белого снега, укрывающего землю, и Гадкий Утёнок вернулся на свой пруд.

Первая, самая ранняя стая прекрасных лебедей, опустилась на недавно вылупившуюся из ледяного яйца воду ранним утром.

— Ну что, друзья, ничего так местечко? Взбудоражим городок? — спросил вожак стаи.

— А то! — отвечали прекрасные лебеди, — Только разомнёмся немного.

И они стали разминаться, плескаться, нырять и радоваться тому, что зима закончилась и они снова вернулись на родную землю.

Гадкий Утёнок сидел тем временем в зарослях камыша и внимательно следил за вновь прибывшими. Он так хорошо замаскировался, что лебеди думали, будто бы они на этом пруду совершенно одни. «Всё, сил моих больше нет, — вздохнул, наконец, наш герой, — Пускай меня заклюют эти прекрасные гордые птицы, но я должен всё им рассказать!»

Когда белый лебедь, ещё более прекрасный, чем те, что резвились в пруду, выбрался из своего укрытия, вся стая зааплодировала ему.

— Поглядите, кто плывёт!

— Где, где?

— Да вон же! Как он грациозен!

— Как строен!

— Как он гармонично сложен!

Гадкий Утёнок поклонился почтеннейшей публике — о том, что он прекрасен, ему не нужно было напоминать, даже глупые городские вороны, даже опустившиеся помоечные чайки с этим не спорили.

— Добро пожаловать домой, братья, — хорошо поставленным баритоном сказал Гадкий Утёнок.

— И сёстры! — крякнули сёстры. На них цыкнули.

— И сёстры, да, да, конечно, и сёстры, — устало кивнул Гадкий Утёнок, — Всю зиму я мечтал о встрече с вами. Всю долгую снежную зиму…

Лебеди затаили дыхание. Всю зиму — шутка ли!

— Я страдал от одиночества, но знал, что зима рано или поздно закончится, и я смогу… О, нет… — Гадкий Утёнок картинно-устало провёл крылом по глазам.

— Ты сможешь! Ты сможешь! — поддержала его стая.

— Вы вправе осудить меня, — вздохнул Гадкий Утёнок, — Ибо жизнь моя так не похожа на вашу — правильную, добропорядочную и степенную. Я гадок, о, нет, я омерзителен! Я недостоин находиться в одном водоёме с такими благодетельными птицами…

— Достоин! Достоин! — ревела стая, — Давай, рассказывай!

И Гадкий Утёнок, горько усмехаясь и надолго замолкая, рассказал им всё о своей порочной жизни на этом уединённом озере. Он не утаил ничего, ни единой подробности, но слушатели хотели продолжения.

— Извините, мои дорогие собраться, но я так утомлён, что не могу более продолжать! — взмолился Гадкий Утёнок, — Прилетайте сюда как-нибудь ещё, если захотите послушать исповедь оступившегося порочного лебедя.

— Мы прилетим, мы прилетим обязательно! — загалдела стая, — А теперь позволь мы принесём тебе самой вкусной и изысканной еды, какую только сможем найти в окрестностях этого пруда! Не откажи в любезности!

— Валяйте, — безразлично махнул крылом Гадкий Утёнок, — Сегодня у меня вряд ли хватит сил на то, чтобы отправиться обедать на помойку.

— Он обедает на помойке! О! — пришли в экстаз лебеди и обеспечили Гадкого Утёнка и в самом деле изысканной пищей, которой ему хватило на целую неделю.

А через неделю на пруд опустилась новая стая. Она плескалась и резвилась в его прозрачных водах, а потом из зарослей камышей выплыл прекраснейший лебедь.

— Вы можете заклевать меня, прекрасные гордые птицы, — начал он свой рассказ, — Но у меня нет более сил хранить молчание…

Его слушали, не перебивая. Каждому добропорядочному лебедю хочется хоть на мгновение почувствовать себя Гадким Утёнком. Но на то, чтобы действительно стать таким, у них чаще всего не хватает сил.

Всё лето Гадкий Утёнок только и делал, что рассказывал разным любопытным птицам истории из своей многогрешной жизни, да объедался вкусными подношениями, даже потолстел немного.

Ну, ничего. Скоро наступит морозная и голодная зима и ему придётся снова начать вести исключительно гадкую жизнь, чтобы следующим летом было о чем рассказывать этим перелётным простофилям.

Шахерезада и султаны

Шахерезада рассказывает многочисленным султанам сказки всю ночь, хотя в сказки о том, что все они султаны, сама Шахерезада не слишком-то верит. Впрочем, они тоже не могут знать наверняка, кто скрывается под ником Шахерезада — прелестная барышня, угрожающих габаритов тётка или томный юноша. И не то, чтобы они стремятся об этом узнать. Каждую ночь по ISQ — очередная прямая трансляция её историй, чего ещё желать-то? Можно было бы назначить встречу таинственной незнакомке и, наконец, осуществить в реале то, что она так долго описывает словами и буквами, но вдруг её слова гораздо лучше её самой? А вдруг — и это ещё хуже — Шахерезада в миллионы раз превосходит даже самые смелые представления о себе? Что тогда будет делать султан, в миру — системный администратор Митя, небольшой прыщавый субъект, косящий от армии?