Чародей звездолета «Агуди» - Никитин Юрий Александрович

– Чего вы обижаетесь, наш Петр Петрович всего лишь показал жестами, что его зовут Хуан. Будущее в России представляется до сих пор в виде коммунизма – т. е. большой и неожиданной халявы. Работать русские не хотят и не будут, нигде в мире нет столько пословиц на тему работы: ты меня не бойся, я тебя не трону, или: работа не… гм, словом, стояла и стоять будет. А то, что мы кого-то экзюпернули, так каждый народ имеет то правительство, которое не то! Удары жизни всегда ниже пояса, и здесь, и на Западе, но почему при коммунистах народ спился, а на Западе – нет? Потому что пил и здесь и там по потребности, а закусывал по труду! Однако опытный проктолог быстро определяет, откуда у русских растут руки.

Громов поднял голову от бумаг, в глазах отражаются цифры, проговорил медленно:

– Если увижу, что ручей течет по холму вверх, буду знать: Новодворский обронил доброе слово о России. Эх, чем ближе узнаешь демократа, тем дальше хочется послать.

Новодворский отпарировал:

– Чем слабее доводы, тем крепче выражения. Не так ли?

– Демократ всегда говорит все, что думает, – ответил Громов. Добавил после короткой паузы: – Но не всем.

Аресты и расстрелы среди бандитских группировок провели на следующий день. Многих застрелили еще при задержании, остальных привезли в тюрьму и там поставили к стенке. Заодно пустили слух, что и у адвокатов, помогающих бандитам, поинтересуются кое о чем, так что ни один не явился, все как воды в рот набрали.

Это отвлекло на время внимание от трагедии на Рязанщине, психологи уверяют, что надо продержаться еще три дня, о ней забудут, как, скажем, забыли о трагедии с «Курском», а сколько было крику во всех СМИ! Тем временем правозащитники организовали второй митинг, однако еще на местах сбора их забросали грязью и камнями пенсионеры, у которых хулиганье регулярно отнимало на выходе из сберкасс пенсию. Да и большинство из тех, которые красиво и благородно требовали остановить геноцид кобызского народа, вовсе не жалели, что расстреляли несколько сот русских, это же быдло, русские свиньи, так им и надо, вот только тревожно, что президент усиливается, власть усиливается, а с крепкой властью эту страну уничтожить несколько труднее.

Возле пивных ларьков народ судачит о резком повороте в политике, почти все одобряли крутость проснувшейся власти. И меры уже не по защите человека, а по защите общества от обнаглевшего человека. К счастью, судьи в райсудах стеснялись и мялись недолго, народ нажал, и судьи с изумлением поняли, что гораздо лучше судить так, как они, судьи, считают правильным, а не так, как гласят статьи уголовного марсианского Кодекса.

И пошли приговоры, жестокие, крутые, прямо бесчеловечные, если по старым меркам, но зато принимаемые народом с восторгом. Тем самым народом, которого закон как раз и обязуется защищать. В Мытищинском суде рассматривалось дело к гражданину Зиморохову, чьи дети развлекались тем, что с семнадцатого этажа швыряли сырые яйца на голову прохожим. В доме напротив семья купила видеокамеру, опробовали новинку, снимая из окна все, что попадало в кадр, случайно засняли на видео и эти подвиги. Эти кадры послужили неопровержимой уликой. Адвокат победно доказывал, что детям всего девять и одиннадцать лет, они неподсудны, им можно все, суд не стал спорить и опровергать, а просто постановил в течение недели выселить семью из этой квартиры и предоставить такую же по площади на первом этаже в новостройках с видом на помойку. В городской управе это приняли с энтузиазмом, тут же предоставили, ошалевшую семью подняли с постели, в течение трех часов собрали и вывезли за государственный счет к только что принятому госкомиссией дому.

Газеты подняли крик о нарушении прав человека, но все равно каждый из пишущих статьи в защиту хулиганов понимал, что теперь все-таки спокойнее ходить по улице вдоль высотных домов. Никто не посмеет даже вытряхивать ковер с балкона на головы прохожим… Крик получился очень неубедительный, весь из общих фраз, и, несмотря на массовость и децибелы, вызвал только раздражение у тех, к кому газетчики апеллировали.

А случай в Долгопрудненском районном суде? Началось вроде бы заурядно: среди бела дня мальчишка-наркоман, приставив нож к горлу женщины, срывает с ее плеча сумочку. Но когда убегал, она стреляет ему в спину. Наповал. Все это при массе свидетелей. Суд присяжных ее оправдывает, хоть, кроме убийства, на ней еще и незаконное владение огнестрельным, однако у нее репутация безупречная, а малолетний гаденыш уже известен приводами в милицию, скандалами и драками, замечали, как он бьет стекла в телефонных будках, вырывает трубки, вспарывает сиденья в троллейбусах, расписывает стены подъезда матерными словами.

Адвокат наркомана на суде произнес великолепную речь в его защиту, а закончил саркастически:

– Безупречная репутация?.. Значит, любой из нас получает право на убийство, так сказать, лицензию на отстрел одного-двух хулиганов, если наберет определенное количество лет без нарушений?.. А сколько, простите, мне надо набрать безупречных лет на право убийства?

К счастью, оперативники подсуетились и перед самым заседанием успели выяснить, что у адвоката сын якшается с непонятной компанией, сам отец на теле сына находил подозрительные следы от уколов, которые сын объяснял всякий раз по-разному, и потому адвокат сражался за наркомана яростно, неистово, с жаром и почти сумел было переломить настроение присяжных, если бы не вовремя доставленные в зал оперативниками фото и признания дружков сына адвоката.

Тогда повезло, но пример вдохновил суды, приговоры мерзавцам пошли все жестче и жестче, демократы подняли крик о диктатуре, но снова пришлось заткнуться: кто, как не сам простой народ, требует вешать гадов прямо на улицах?

Наши юристы круглыми сутками корпели над составлением свода законов, ибо Сулла пришел и ушел, на какое-то время республику и демократию спас, но законами не закрепил, и пощаженный им энергичный мерзавец вырос, взматерел, набрал сил и сторонников, к старости сумел ввести войска в Рим и тем самым создал на все века прецедент для всего человечества: как совершать военные перевороты и гробить демократии.

– Это очень важный вопрос, – сказал Карашахин, его палец скользил по нескончаемому списку статей. – И вот этот… А вот по этому вообще бы провести референдум…

– Зачем? – спросил я.

– Посоветоваться с народом… Чтоб знали, что принимают. И подчинялись.

Голова у меня трещала с утра, строки то расплывались, как в тумане, то двоились, четкие и отбрасывающие веерные тени.

– Нельзя, – сказал я со злостью, – нельзя допускать народ, все население – до крайне важных вопросов!.. Нельзя. Это хуже, чем если советоваться с народом, какой памятник отгрохать в центре города. Или на окраине. Понятно же, если такое на всеобщее голосование, наши площади заполнятся памятниками футболистам, хоккеистам и бутылкам пива. Человек слаб… мы все слабы. Нам нужны управляющие нами силы, мы охотно принимаем власть астрологии, примет, гороскопов, моды, общественного мнения, религии, этикета… совершенно забывая, что и астрологические таблицы составляют люди, и приметы придумывают они, даже от имени Бога осмеливаются говорить, только бы втемяшивать в покорно склоненные головы нужное им лично!