Я – сингуляр - Никитин Юрий Александрович

Это даже лучше, чем предыдущий сюжет, его время от времени прокручиваю заново, добавляя детали: я в школе, мне лет четырнадцать, но уже со всем моим нынешним опытом, да и мышцы у меня как стальные, так что еду-еду не свищу… Словом, приключений и возможностей море, купаюсь в грозной славе, гоняю гадов, девчонки по мне просто мрут, а я иду такой загадочный и красивый, ни на кого не смотрю…

На работе я узнал, что Лариска дает сольные концерты, Демьян в самом деле где-то что-то перераспределил с потоком финансовой помощи. Молодец мужик, а я думал, что просто брешет, чтобы потрахать молодую сочную телку. У Лариски теперь и режиссер другой, и подтанцовщики классом выше.

Появились афиши с ее лицом и полуоткрытым в рамках приличия платьем. Дважды увидел ее имя в новостной рубрике о поп-музыке, только я как то самое, даже не в проруби, а вообще в стоячем болоте, все на месте. Сам знаю, что не так, я ж умный, а вы все дураки, но что-то не так идет, в то время как у дураков все получается, и вообще дураки счастливы.

Правда, если бы я мог получать приливы счастья от экстремального секса, то и я, наверное, сказал бы, что жизнь удалась.

Звонок в домофон, весь экран закрыла широкая рожа Люши. Из-за его плеча выглядывает торчащий чуб, похожий на гребень петуха, ага, Люша явился с Барабиным.

Я нажал кнопку с нарисованным на ней ключиком.

– Открыл.

Люша вывалился из грузового лифта, на ходу прижав к двери вспикнувшего Барабина, обнял сердечно. Я провел их в комнату, Люша сразу полез в холодильник и достал три баночки пива, но, когда Барабин протянул руку, подгреб к себе и погрозил пальцем.

– Ну что? – спросил он бодро. – Славик, ты раньше был скор на решения.

– Какие? – спросил я непонимающе.

Люша хохотнул:

– На всякие. А сейчас телишься, словно слона рожаешь. Чудак, о чем мы все время говорим? У тебя ж тоже отпуск в августе? Ну, самое то! Золотое время. Всей компашкой махнем в Египет. Там и отели уже приличные, обслуживание на уровне, а какие пляжи! Я уж не говорю, что на пирамиды посмотрим своими глазами, пощупаем собственными, представляешь, дланями!.. Даже отковырнешь, если удастся незаметно, какой кирпичик от пирамиды.

Я покачал головой:

– Я законопослушный. И памятники уродовать не стану.

Барабин заявил авторитетно:

– На самом деле отковыривать не надо. Туда каждую ночь привозят десятки самосвалов камешков и разбрасывают у пирамид, вроде бы отколовшиеся… Это чтоб турист мог спереть, себя особенно не утруждая, а потом бахвалиться, что от самой пирамиды Хеопса отколупнул!

Диван жалобно вздохнул и прогнулся под широченным задом Люши. Толстая волосатая рука нырнула в раскрытый зев сумки, у меня сердце вздохнуло, как и диван, но Люша вытащил не упаковку пива, у него всегда с собой, чтоб и в дороге, в его толстых сосисочных пальцах очутился огромный рекламный буклет с полуголыми экзотическими красотками на обложке и роскошными пальмами.

– Вот смотри! – велел он.

– Смотрю, – ответил я покорно, такому напору попробуй воспротивься. Среди бабуинов Люша был бы признанным вожаком не только стаи, но и объединения стай. – И что?

– Да это и есть Египет, – сказал он наставительно. – Судан и прочие только похожи, но там пирамид нету, хотя пляжи такие же… а цены, говорят, даже дешевле. Или ниже, не помню. Вот сюда и поедем, смотри, какая красота!.. Особенно для тебя.

– А почему для меня?

Он вздохнул:

– Я только меню читаю. На блюда смотрю и облизываюсь… Не понял? Мы же с Василисой едем, а она у меня почему-то ревнивая… ха-ха! Зато тебе раздолье. Оторвешься вовсю. Девки там горячие, умелые, все сделают в лучшем виде, желания угадывают по глазам. Натренировались на интернациональных запросах.

Барабин захохотал:

– Когда русского видят, сразу становятся раком!

– А еда там такая, – продолжал Люша, – что можешь трахаться с утра до ночи, а потом снова до утра – откуда и силы берутся!

– Афродизиаки подмешивают, – сообщил Барабин авторитетно. – Правда, я не против. Когда еще, как не в отпуске, и оторваться вовсю и во все щели?

– Я тоже не против, – буркнул Люша. – Хотя мне хватает и просто жареного мяса со специями. Только Василису удается спровадить на час-другой очень редко. Правда, девочки там все понимают, используют каждую свободную минуту, ха-ха. Ублажают клиентов по-всякому, чтобы в следующий раз снова приезжали… Так что скажешь? Едем? Заказывать путевку и на тебя?

Барабин сказал так же авторитетно:

– Конечно, заказывай. Куда он денется! Не оставаться же в душном городе, где жара и где в августе асфальт плавится от солнца? А там море…

– Бабы, – сказал Люша мечтательно и вздохнул: – Хорошо вам, барбосы!

– А тебе обламывается, – заметил Барабин, – когда Василису спать укладываешь после обеда…

Люша довольно хохотнул:

– Да, к счастью, поспать она любит и днем. Но бабы есть везде, их как муравьев, а вот море… пальмы… золотой песок… до пирамид и всяких там сфинксов рукой подать…

– Там другие бабы, – заметил Барабин. – Жарче.

– Да ладно тебе, – возразил Люша, – бабы везде одинаковы.

– Они говорят, что мужики.

– Мало ли что говорят женщины!

– Ладно, – уступил Барабин примирительно, – жарче твоей Василисы уже и не бывает!

Люша вздохнул:

– Там другой жар, как в сауне. А моя Васса – это как в русской парной бане. Словом, Славик, тебя включать в список?

Я поколебался, ну не могу говорить «нет», конформист проклятый, мягкотелость интеллигентная, приспособленец, независимец только на словах… Перед глазами встала сценка в книжном магазине, когда Габриэлла подняла от альбома внимательный взгляд, краем глаза уловил краешек фото на стене в прихожей, и я выдавил, сам удивляясь своей стойкости:

– Нет, не надо.

Люша удивился:

– Чего?

– Не включай, – повторил я. – Не нужен мне берег турецкий…

– Так не в Турцию едем, – сказал он втолковывающе, – а в Египет! Это в Африке!

– …и Африка мне не нужна, – закончил я. – Не хочу в Африку. Я европеец. Нет в Африке такого, что лучше европейского…

Люша задохнулся от возмущения, а Барабин сказал авторитетно:

– Ты прав, европейки все делают не хуже. Даже лучше. Дело в смене, понимаешь?.. Здесь переползаешь с блондинок на брюнеток, с толстых на худых, а там добавляется еще и чернокожесть! Это такой стимул, что эрогенит до мозга костей. Как будто с шимпанзой или орангутангой совокупляешься, а это так заводит!

Люша возразил с негодованием:

– Ну ты даешь! Среди черненьких такие красотки попадаются, что всю Москву обойди, таких не отыщешь!

– Это кому что надо, – ответил Барабин снисходительно. – Красоток и в Москве хватает, а в Африке я всегда выбираю самых страшных и представляю, что трахаю обезьян.