Мареновая роза - Кинг Стивен

– Не впадай в маразм, – пробормотал он и прикрыл глаза.

И зря. Ему привиделось то, что в последнее время слишком часто видел во сне: зеленая кредитная карточка банка «Мерчентс», выросшая до неимоверных размеров и плавающая в темноте, как выкрашенный 8 цвет долларовой банкноты дирижабль. Он поспешно открыл глаза. Ладони болели. Разжал пальцы и без особого удивления посмотрел на наполняющиеся кровью раны. Он давно привык к вспышкам своего гнева – темперамент! – и знал, что с ним делать: надо просто взять себя в руки. Поставить ситуацию под контроль. Это означает, что он должен поразмыслить, составить в голове план, для чего следует начать с анализа уже известного.

Он созвонился с полицейским управлением ближнего из двух городов, представился и затем описал внешность Роуз, сказав, что она проходит в качестве главного подозреваемого лица по крупному скандалу, связанному с получением денег по кредитной карточке (почему-то карточка представлялась ему тягчайшим из ее поступков, он больше не мог выбросить из головы зеленый пластиковый прямоугольник). Он назвал ее имя – Роуз Макклендон, – уверенный, что она вернулась к девичьей фамилии. Если окажется, что по-прежнему носит его фамилию – что ж, сделает вид, что это забавное совпадение: полицейский, расследующий дело, и главный подозреваемый – однофамильцы. Такие случаи истории известны. Кроме того, речь идет о фамилии Дэниэлс, а не Тржевски или Бьюшатц.

Он также отправил факсом два снимка Роуз, в профиль и анфас. На одной фотографии, сделанной в прошлом августе, она сидела на ступеньках перед дверью

черного хода. Ее сфотографировал Рой Фостер, его приятель-полицейский. Снимок вышел не очень хороший – в основном из-за того, что на нем отчетливо видно, сколько жира накопилось у нее под кожей с тех пор, как ей перевалило за тридцать, – однако он был черно-белым и с достаточной ясностью давал представление о чертах ее лица. Второй снимок стал плодом вдохновенного творчества полицейского художника (Эла Келли, талантливого сукиного сына, который сотворил это чудо в неурочное время по личной просьбе Нормана) и изображал ту же женщину, но с шарфиком на голове.

Полицейские из того города навели справки в нужных местах, задали вопросы нужным людям, посетили нужные точки – убежища для бездомных, дешевые отели, захудалые пансионы, где без труда можно заглянуть в списки постояльцев, если вам, конечно, известно, кого и как просить, – но все без толку. Норман сам осоловел от бесконечных телефонных переговоров, на которые тратил каждую выдававшуюся свободную минуту, с возрастающим раздражением выискивая хоть какой-то след. Он даже заплатил за предоставленный ему список тех, кто в течение последних недель подал заявление на получение водительских прав, но все безрезультатно.

Мысль о том, что она скрылась бесследно, ушла от справедливого возмездия, избежала наказания за свои поступки (из которых самым тяжким грехом было похищение кредитной карточки), все еще не возникала в его сознании, однако он с неохотой приходил к выводу, что все-таки остановила свой выбор на другом городе, что из-за страха двести пятьдесят миль до первого города показались ей недостаточным расстоянием.

Впрочем, и восемьсот миль – тоже не так уж и далеко, как она вскоре узнает.

Как бы там ни было, хватит рассиживаться. Пора найти какую-нибудь тележку и заняться переноской своего имущества в новый кабинет, на два этажа выше. Он опустил ноги с письменного стола, и в этот момент зазвенел телефон. Он поднял трубку.

– Я могу поговорить с инспектором Дэниэлсом? – осведомился голос на другом конце линии.

– Слушаю вас, – ответил он, думая (без особого удовольствия): «С инспектором первого класса Дэниэлсом, если быть точным».

– Это Оливер Роббинс.

Роббинс... Роббинс... Фамилия знакомая, но где...

– Из «Континентал экспресс», помните? Я продал билет на автобус женщине, которую вы разыскиваете. Дэниэлс мгновенно распрямился в кресле.

– Да, мистер Роббинс, я вас отлично помню.

– Я видел вас по телевизору, – сказал Роббинс. – Как здорово, что вы всех их арестовали. Такое преступление!.. Знаете, мы очень рады, что вам удалось распутать дело.

– Да, – произнес Дэниэлс, старательно следя за тем, чтобы в его голосе не проскочили нетерпеливые интонации.

– Как вы думаете, их всех посадят за решетку?

– По крайней мере, большинство из них. Чем могу помочь вам сегодня?

– Наоборот, мне кажется, я могу помочь вам, – поправил его Роббинс. – Помните, вы просили меня позвонить, если я вспомню какие-нибудь новые подробности? Я имею в виду, о женщине в темных очках и красном шарфике.

– Конечно, помню, – ответил Норман. Голос его звучал спокойно и сдержанно, но рука с телефонной трубкой сжалась в кулак, и ногти снова впились в ладонь.

– Так вот, я думал, будто рассказал вам все, что знаю, но кое-что пришло мне в голову сегодня утром, когда я принимал душ. Я размышлял целый день и, как мне кажется, не ошибаюсь. Она действительно сказала именно так.

– Что сказала именно так? – переспросил Норман. Голос все еще звучал хладнокровно – и даже приятно, пожалуй, – однако по морщинкам на запястье сжимавшей телефонную трубку руки потекла яркая струйка крови. Норман выдвинул пустой ящик письменного стола и занес над ним кулак, чтобы кровь падала в ящик. Маленькое крещение во имя того, кто займет эту вонючую конуру после него.

– Видите ли, она, собственно, не сообщила мне, куда ей нужен билет; я сам сказал ей. Наверное, поэтому я не вспомнил, когда вы расспрашивали меня, инспектор Дэниэлс, хотя обычно память в таких вещах меня не подводит.

– Я вас не понимаю.

– Люди, покупающие билеты, обычно называют конечный пункт назначения, – пояснил Роббинс. – «Обратный до Нэшвилла», например, или «В один конец до Лансинга, пожалуйста». Вы следите за моей мыслью?

– Да.

– Та женщина так не сказала. Она не назвала место, куда ей нужно попасть; она упомянула о времени отправления автобуса, которым хотела бы уехать. Вот что я вспомнил сегодня утром, когда принимал душ. Она сказала: «Я хочу купить билет на рейс, который отправляется в одиннадцать ноль пять. На этот автобус есть еще свободные места?» Она говорила так, словно место не имеет особого значения, а единственное,

что по-настоящему важно...

– ...это уехать как можно скорее и как можно дальше! – воскликнул Норман. – Да! Да, конечно! Спасибо огромное, мистер Роббинс!

– Рад помочь. – Голос Роббинса звучал немного озадаченно, он явно не ожидал такого всплеска эмоций на другом конце телефонной линии. – Эта женщина... вам, по-видимому, очень хочется найти ее.