Закрытая школа. Начало - Неволина Екатерина

— Пока мы не достанем Темкин мобильник, мы ничего не узнаем про светлячков, — все еще вздыхал Ромка.

— Ну что, застряли на переправе? Учитесь, пока я здесь! — Макс ловким движением фокусника раскрыл ладонь, на которой лежал ключ.

— Макс, откуда? — захлопала глазами Даша.

— Чувак, полный респект! — похвалил Ромка.

Морозов был доволен. Где бы они все были без него!

Дождавшись, когда новый математик, Каверин, куда-то усвистел, ребята проникли на чердак и подключили Темкин мобильник к Викиному ноутбуку.

— Чуваки, это анриал! — послышался знакомый голос.

И тут за Темкиной спиной мелькнул силуэт.

— Убийца! — с ужасом выдохнула Даша, хватаясь за спинку стула, на котором сидела Вика.

— Погоди-ка, — попросил Ромыч. — Приблизь…

С минуту он рассматривал картинку.

— Нет, это не убийца, — наконец сообщил Павленко. — Это пугало. Мы видели его в тот вечер.

— Так ты знаешь это место? — взвилась Дашка. Парень кивнул. — Пойдем туда прямо сегодня, после уроков!

— Кстати об уроках, — вспомнил Андрей, — кажется, сейчас химия начнется. Никто не хочет ее посетить?..

Никто не хотел, но пришлось. Вика захлопнула ноутбук, и ребята спустились вниз. В холле, на первом этаже, царило оживление. Перед информационной доской собралась целая толпа.

— Категорически запрещается закрываться во всех помещениях школы, включая туалетные комнаты, — прочитал Авдеев первый пункт в висевшем на доске объявлении. — Что это за ерунда?..

— А как вам это: «Категорически запрещается бегать по коридорам. Категорически запрещается включать музыку в спальнях и общественных местах школы», — зачитала Вика.

Подобных пунктов набралось больше десятка, а под этим позорищем красовалась подпись вступившей в новую должность Елены Сергеевны Крыловой.

— Мы что, в тюряге?

— Что за бред! — слышались со всех сторон недовольные голоса.

— Дарья Старкова, Виктория Кузнецова, Максим Морозов, Андрей Авдеев и Роман Павленко, зайдите в кабинет директора, — послышался в громкоговорителе голос самой Елены.

Ребята переглянулись. Их одноклассники и дети помладше расступились, давая им дорогу. Сейчас их пятерка походила на пятерку приговоренных к казни декабристов. Насмешки и страх сменило явное уважение — теперь они словно символизировали всех несправедливо угнетенных школьников.

Елена Сергеевна сидела за столом Виктора Николаевича, чувствуя себя абсолютно по-хозяйски.

— А, пришли, — небрежно бросила она ребятам. — Максим, Даша, Рома, Вика, вы исключены из школы. Надеюсь, это станет для вас серьезным уроком.

— А я? — спросил Андрей, с удивлением не услышавший собственного имени.

— Принимая во внимание твои семейные обстоятельства, тебе разрешили остаться в школе, чтобы не разлучать с сестрой. Хотя это не означает, что ты избежишь наказания, — холодно отчеканила Елена. — Можете идти.

Они вышли из кабинета. Это был конец!

Вика почувствовала его всей душой.

Пока, пока, светлое будущее, здравствуй, захудалая районная школа. И ни-ка-ких перспектив. Не стоило ввязываться в эту историю, ой не стоило… Она бросила быстрый взгляд на Макса Морозова. Мрачен, но не то чтобы сильно расстроен. Смотрит на Дашку. А она — на Андрея. Интересная цепочка получается.

— Ну что, думаю, идти на химию не имеет смысла. Тем более урок уже начался, — сообщил Макс.

— Я думаю, пока мы еще здесь, надо все-таки сходить на то место, которое заметил Ромка, — предложила Даша и поежилась. — Пойду переоденусь.

— Иди, — Вика с тоской посмотрела вслед подруге. Хорошо Дашке: родители и так найдут для нее тепленькое местечко, и вообще о чем ей горевать, когда ее любит Макс? Интересно, почему одним все, другим — ничего?.. Для одних жизнь — сплошной праздник, а другим приходится страдать.

«Интересно, почему для кого-то жизнь — сплошной праздник, а другим приходится страдать?» — думала Даша, идя по коридору. Этих страданий она уже напилась по самое немогу. А как больно ранил холодный, почти презрительный взгляд Макса! После того, как они столько лет были вместе…

Даша вошла в комнату, быстро натянула свитер, провела расческой по волосам. Из зеркала на нее смотрела симпатичная, уверенная в себе девушка. Ах, если бы так было на самом деле!

Решение зайти в комнату к парням возникло стихийно, и Даша поняла, как оно верно, когда увидела там в одиночестве сидящего на кровати Макса. Сейчас, без свидетелей, перед которыми можно порисоваться, он казался несправедливо обиженным ребенком.

Даша села рядом, обняла его за плечи.

— Макс, не переживай так, — прошептала она, — вот увидишь, отец найдет тебе другую школу. Тебе не придется жить с ним.

Он отмахнулся, вытирая кулаком слезы.

— Я хотел жить с ним, понимаешь! А он просто использовал меня! Да, он подонок, сволочь, я его ненавижу, но он — мой отец! Отец, понимаешь?!

В его голосе слышалась такая глубокая горечь, что сердце сжималось от жалости.

— Куда мне идти? Я совсем один! — с отчаянием выкрикнул Макс.

Даша прижалась к нему, обхватив ладонями его залитое слезами лицо.

— Нет, не один, — сказала она, глядя в его глаза, — у тебя есть я.

Максим тоже потянулся к ней, прижал к себе, потянулся к ее губам…

— Андрюх, ну ты где пропадал? — приветствовал его Ромка. — Взял куртки? А Макс где?

— И Даша? — добавила Вика.

Авдеев отвел взгляд, отдал друзьям их одежду.

— Они не придут, — сухо сказал он. — Ну, что стоим, пойдем, что ли?..

Он не хотел думать о том, что только что видел. Что угодно, только не это.

Через потайной ход в библиотеке ребята выбрались в лес и вскоре были на той самой полянке, о которой упоминал Ромка.

— Вот здесь мы с Темычем сидели… — сказал Павленко шепотом, словно боялся потревожить покой зимнего леса.

Ребята огляделись. Вон и пугало.

Андрей включил телефон Артема, прокручивая запись.

— Это здесь. Отсюда он начал снимать.

— А где светлячки? — спросила Вика и тут же остановилась возле одного из деревьев. — Кажется, нашла!

— Да тут их полно! — крикнул Ромка.

Светлячками оказалась длинная гирлянда, которой некто обмотал ближайшие деревья. Интересно знать, с какой целью.

Следуя за «светлячками», они прошли до дерева с раздвоенным стволом. На его коре обнаружилась вырезанная ножом надпись: «Ира Исаева, 1979».

— Ира Исаева! Так вот о ком Темка говорил! — пораженно воскликнул Ромыч.

Андрей провел рукой по шершавой коре дерева.

— Погодите… что-то знакомое… Исаева… Где я недавно это слышал?