Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга I - Штерн Борис

— Вот как?

— Петр Николаич должен это прекрасно понимать. Главнокомандующий задумчиво ковырял в зубах серебряной зубочисткой и не встревал в беседу.

Русской армии предстоит эвакуация в Константинополь, откуда она рассеется по всему свету, продолжал шкипер. Кто куда. Россия с Офиром — естественные союзники. Он, шкипер, жених лиульты Люси, будущей офирской императрицы, официально приглашает небольшой экспедиционный русский корпус в Офир, где русским солдатам и офицерам будут созданы райские условия в столице Амбре-Эдеме.

— Амбре-Эдем, — повторил Врангель. — Но как же попасть в этот ваш райский аромат?

— Я вас туда проведу, — скромно отвечал Гамилькар.

— В рай?

— Прямиком.

— Молодой человек… — сказал Врангель и замолчал, задумался. — А вы не промах, мои шер ами! Офир, Офир… — это что-то из Библии?

— Это золотая страна царя Соломона.

— Благодарю вас, молодой человек. У вас что-то еще ко мне?

Гамилькар попросил пропуск в Бахчисарай.

— Зачем? — тут же спросил генерал от печки.

— Взглянуть на знаменитый Бахчисарайский фонтан.

— Вот где я его видел! — воскликнул генерал. — Смотрю и думаю: где я его видел?

— Где же вы его видели? — спросил Врангель.

— На тропипииском портрете Пушкина. Одно лицо, только черное. Ни за что бы не вспомнил!

— Да, да, да, он похож на Пушкина, — живо согласился Врангель.

— Одно лицо, только черное и без бакенбардов! Это я вам говорю, а я неплохой физиономист.

— Кто там у вас заправляет в Бахчисарае, Николай Николаич? — спросил Врангель у генерала, интеллигентски отстраняясь этим «у вас» от деятельности контрразведки.

— У нас, у пас, Ваше Превосходительство, — тоже как всегда поправил своего Главнокомандующего генерал Акимушкин. — Бахчисарайской контрразведкой у нас заправляет капитан Нуразбеков.

— А, этот чурка… Наслышан.

— Лично мне: что царь Саул — что казачий есаул.^[4]

— Тоже неплохой физиономист?

— Отличный. Любую физиономию так отделает, что мать родная не узнает.

— Фонтан-то у вас в Бахчисарае есть?

— У нас, у пас. Да, кажется, имеется и фонтан. Должен же быть в Бахчисарае хоть какой-нибудь zasrann'bift^[5] фонтан? Да сколько угодно!

— По-моему, он полный идиот, — сказал по-русски Врангель и повертел пальцем у виска. — Но идиот с рекомендательным письмом от сэра Уинстона. Надо бы уважить сэра Уинстона.

— Ну, сэр Уинстон от него недалеко ушел, — сказал генерал Акимушкин.

— Зато сэр Уинстон люто ненавидит большевиков.

— Верно: люто. Потому что сэр Уинстон произошел не от обезьяны, а от бульдога. Дайте-ка мне письмо, что он тут пишет… Ну вот — летающие бульдоги… Phoenix sex coupidonus, в огне не горит, в воде не тонет… Кстати, что-то подобное происходило в Одессе до войны, там тоже искали купидонов в публичном доме. В одесском жандармском отделении на Еврейской улице завели целое «Дело». Я проинспектировал и загнал это «Дело» в архив — как архиидиотское. Одесский архив сейчас находится в Бахчисарае у Нуразбекова. Надо бы пустить негра в Бахчисарай.

— Я подумаю.

— Надо уважить сэра Уинстона.

— Оставьте адресок, молодой человек, где вас здесь найти, — сказал черный барон Гамилькару. — А пока займитесь своими консервами, я дам указание начальнику тыла. Мы еще встретимся, мои ами. Честь имею!

Гамилькар ушел от Врангеля окрыленный. Завтра должны были начаться переговоры с врангелевским начальником тыла, но начальник тыла, отведав под водку консервированного купидона, перепоручил переговоры своему заместителю, чтобы тот тоже подкормился. Заместитель начальника тыла тоже наелся и в свою очередь спустил господина негра еще ниже. Те, которые ниже, под такую закуску запили на всю неделю, дело стояло, а в Бахчисарай Гамилькара не пускали.

Гамилькару приходилось ждать, ждать, ждать и давать взятки водкой, консервами, апельсинами и eboun-травой. Хуже нет, чем ждать и догонять. Наконец Гамилькару все надоело. Первый Люськин муж, инвалид-сапожник Свердлов, живший по соседству (которого потом большевики за подозрительную фамилию выслали в Свердловскую область), подбил ему английские армейские ботинки заостренными спичками вместо гвоздей, Гамилькар сказал Семэну з Мыколою, что пойдет пройтись, размять ботинки, завернул в проулок и исчез.