Несущая свет. Том 2 - Гиллеспи Донна

«Да будет так. Видно, такова моя судьба, заставляющая меня постоянно рвать родственные связи, покидая родных и близких. Этот мир беспощаден к людям — почему же я продолжаю ждать от него какого-то снисхождения к самой себе?»

Витгерн все это время наблюдал по выражению ее лица, как непросто она принимала свое решение, как горечь и тоска сменились в ней уверенностью и бодрой силой, готовностью к действию. Он тоже, как и Деций, давно уже заметил ее способность черпать свои силы из какого-то неведомого источника. В этот момент она показалась Витгерну чужой, далекой, исполненной магических сил, ему чудилось, будто она была окружена сейчас духами предков, внушающими ей уверенность, шепчущими слова ободрения. «Как это странно, — думал Витгерн, — ведь я знал ее малым беззащитным ребенком, часто плачущим от обиды и боли. И вот я вижу ее перед собой — закованную в доспехи непобедимой силы, недоступную моему пониманию».

Ауриана медленно двинулась прочь от Витгерна, направившись к послам. Сейчас она смотрела на себя как бы со стороны, словно одержимая чьей-то неведомой волей, которая была выше и важнее ее собственной.

— Вот мой ответ, — произнесла она спокойно. — Я вернусь, если вы выполните ряд моих условий.

И Ауриана повернула к ним Авенахар, чтобы соплеменники могли видеть ребенка.

— Это моя дочь, Авенахар, потомок по прямой линии Бальдемара и Гандриды. Вы не должны обходиться с ней как с изгоем. Она будет владеть землями и изберет себе мужа в родном племени, если такова будет ее воля, и вы будете относиться к ней с тем почтением, которого заслуживает ее благородное происхождение и принадлежность к славному роду.

— Хорошо, — ответил Коньярик, и широкая улыбка вновь засияла на его лице. — Принято. Что еще?

— Я хочу перевооружить наше войско. Безумие — полагаться в грядущей войне только на богов, — продолжала Ауриана звучным голосом, постепенно крепнущим и набирающим былую силу. — Я требую далее, чтобы со всех наших земель было собрано железо: из кладовых, из сараев земледельцев, с полей сражений, — все это необходимо переплавить на железные наконечники для копий. Кроме того, я требую, чтобы все захваченные в качестве боевых трофеев римские мечи, которые были посвящены богу Водану в его рощах, были взяты оттуда и розданы всем хаттским воинам, у кого нет меча.

— Какое чудовищное святотатство! — послышался возмущенный шепот откуда-то из-за спины Коньярика.

— Да нас за такое кощунство поразит чума и неурожай! — воскликнул один из дружинников Зигвульфа.

— Неужели вы видите в этом большее кощунство, чем в моем возвращении на родную землю? — ответила Ауриана, пристально глядя на них своими спокойными серыми глазами. — Или это большее кощунство, чем признание прав маленькой Авенахар? Похоже, само нынешнее время требует таких кощунств. Мы ведь не знаем, может быть, это сами боги изначально вложили в наши души дерзость и стремление к переменам для того, чтобы мы могли воспользоваться ими в самые тяжелые времена?

— Я нутром чую правду в этих словах! — раздался чей-то голос из задних рядов всадников, и вот уже другие послы начали осторожно кивать головами в знак одобрения и негромкими голосами выражать свое согласие.

Витгерн был изумлен, когда увидел появившееся на всех лицах выражение одобрения. «Она умеет околдовывать людей, успокаивать их, привлекать на свою сторону — кто бы еще, кроме нее, осмелился вслух предлагать соплеменникам такие неслыханные вещи?» — думал пораженный Витгерн. В эту минуту она напоминала ему самого Бальдемара, который тоже часто отметал связывавшую его по рукам и ногам традицию. Но Ауриана шла дальше своего отца — она вторгалась в ту область, куда никогда не вторгался он, — мир духов и богов.

— Я прошу также, — продолжала Ауриана, — чтобы вы беспрекословно повиновались тем военным вождям, которых мы изберем, — будь то на марше, при отступлении или в атаке на противника, или даже при дележе военных трофеев. Все претензии на личную славу должны быть оставлены в стороне. Римские солдаты действуют в бою как один человек, и в этом их сила. Мы должны действовать в том же духе, — Ауриана помолчала, медленно переводя взгляд с одного воина на другого, как бы проверяя реакцию послов на свои слова. — Что вы скажете в ответ на мои условия?

Неожиданно поднялся ветер, мощным порывом поднял легкие гривы лошадей и надул просторное платье Аурианы.