История любви леди Элизабет - Макнот Джудит

Наконец Ян заговорил, и его голос прерывался от волнения, как бы с трудом выходя из него.

– Это женщина сказала или это твое мнение?

– О чем?

Прерывающимся голосом он спросил:

– Она сказала тебе, что Элизабет была влюблена в меня два года назад, или это ты так думаешь?

Ответ явно так много значил для Яна, что Дункан чуть не улыбнулся. В этот момент, однако, священника больше всего беспокоили две проблемы, которые стремился разрешить. Он хотел, чтобы Ян женился на Элизабет и исправил то зло, которое причинил ей, и он хотел, чтобы Ян примирился со своим дедом. Чтобы сделать первое, Торнтону необходимо сделать второе, так как дядя Элизабет, очевидно, решил, что ее муж по возможности должен иметь титул. И так сильно Дункан желал и того и другого, что чуть не солгал, чтобы помочь делу, но законы совести запрещали это.

– Это было мнение мисс Трокмортон-Джоунс, когда она находилась под влиянием опия. Но это также и мое мнение, основанное на всем, что я заметил в характере и поведении Элизабет по отношению к тебе.

Он ждал еще одну длинную минуту страшного напряжения, прекрасно зная, в каком направлении сейчас будет работать мысль Яна, и тогда решился извлечь все возможное из своего преимущества с помощью жесткой методичной логики:

– У тебя нет иного выбора, кроме спасения ее от этого отвратительного брака.

Приняв молчание Яна за согласие, Дункан продолжал с большей убежденностью:

– Чтобы добиться этого, тебе придется убедить дядю не отдавать ее Белхейвену. Из того, что сказала мисс Трокмортон-Джоунс, и из того, что прочел своими глазами вон в той записке, я понял: дяде нужен титул для нее, и он предпочтет человека, имеющего его. Я знаю также, что это далеко не редкость среди дворянства, поэтому у тебя нет надежды убедить мистера Камерона в неразумности, если ты попытаешься сделать это. – Дункан следил, как его слова попадают в цель с силой, заставляющей Яна побледнеть, и сделал окончательный выпад. – В твоей власти, Ян, получить титул. Я понимаю, как глубока твоя ненависть к деду, но это больше не имеет значения. Или ты допустишь, чтобы Элизабет вышла замуж за этого презренного Белхейвена, или ты помиришься с герцогом Стэнхоупом. Или это, или то.

Ян замер, его ум был охвачен яростным сопротивлением самой идее примирения с дедом. Дункан наблюдал за ним, зная, какая битва бушует в нем, и в страшном напряжении ждал, когда племянник примет решение. Священник увидел, как Ян склонил свою темную голову, как сжались кулаки. Когда он, наконец, заговорил, его гнев обрушился на деда:

– Этот несчастный сукин сын, – презрительно сказал Ян сквозь сжатые зубы. – Через одиннадцать лет он все же добьется своего. И все потому, что я не сумел держаться в стороне от нее.

Священник едва смог скрыть радостное облегчение.

– Есть вещи и похуже, чем женитьба на чудесной молодой женщине, которая к тому же обладает великолепным здравым смыслом, чтобы влюбиться в тебя, – возразил Дункан.

При этих словах Ян чуть не улыбнулся. Но это, однако, длилось лишь мгновение, так как действительность обрушилась на него, сложная и приводящая его в бешенство.

– Какие бы чувства ни питала Элизабет, это было давно. Все, что она хочет теперь, – независимость.

Священник удивленно поднял брови и усмехнулся:

– Независимость? Серьезно? Какая странная мысль для женщины. Я уверен, ты сможешь избавить ее от таких фантастических идей.

– Не рассчитывай на это.

– Независимость чрезвычайно переоценивают. Дай ей независимость, и она возненавидит ее, – предположил Дункан.

Ян почти не слышал его, ярость от капитуляции перед дедом со страшной силой вновь нарастала в нем.

– Черт его побери, – произнес Торнтон убийственным шепотом. – Да пусть он сгниет в аду вместе со своим титулом.

Улыбка не исчезла с лица Дункана, когда он сурово сказал:

– Возможно, что страх «сгнить в аду», как ты оригинально выразился, и заставил его поспешить объявить тебя сейчас наследником. Но подумай, он делал попытки примириться в течение более чем десятка лет, – задолго до того, как стал жаловаться на болезнь сердца.

– Он опоздал на десять лет, – проворчал Ян. – Отец был законным наследником, а этот старый ублюдок не раскаялся до тех пор, пока отец не умер.

– Я все это хорошо знаю. Однако дело не в этом, Ян. Ты проиграл битву за возможность оставаться в стороне от него. Ты должен проиграть ее с тактом и достоинством, приличествующими твоему благородному происхождению, как бы это сделал твой отец. Ты по праву самый близкий родственник герцога Стэнхоупа. И ничто не может этого изменить. Более того, я глубоко верю, что твой отец простил бы герцога, если бы ему представился такой случай, как тебе.